Все испытания только закалили меня: Эксклюзивное интервью правнучки великого поэта

Правнучка великого якутского поэта сняла мистический триллер

13 ноября на киноэкраны Якутии вышел фильм «Присутствие» режиссера Аполлинарии Дегтяревой. Представляем вам эксклюзивное интервью с ней.

— Аполлинария, ваша кинокартина «Присутствие» исполнена в жанре триллер-хоррор. Почему вы выбрали такой жанр для своего дебютного фильма?

— Я считаю, что триллеры и хорроры — это жанры открытости и честности, которые действительно вызывают искренние эмоции, потому что страх — базовое чувство, его невозможно подделать. Оно есть у всех: у людей, животных и даже у растений. Это чувство нельзя притворить, сразу видно, испытываешь ты его или нет. Чтобы говорить со зрителем на сложные и резонансные темы, которые часто не обсуждают в обществе, нужно сначала достучаться до него, сделать его открытым для диалога. И триллеры с хоррорами отлично с этим справляются. Мой фильм «Присутствие» — про открытость и честность.

—  Значит, «Присутствие» все-таки не просто фильм ужасов, а нечто глубже?

— Верно. Я уверена, что кино может менять мировоззрение, говорить на острые социальные темы и выражать точку зрения автора, которую можно предложить широкой аудитории для обсуждения. Это не зависит от того, снимаешь ли ты жанровое или авторское кино.

— К слову, ваш первый короткометражный фильм «Внутренний голос», получивший большие награды, был о жизни глухих, то есть тоже затрагивал социальную тему. Можно ли сказать, что это ваш стиль?

— Думаю, да. «Внутренний голос» я сняла в 2013 году, когда мне было всего 20 лет. Уже тогда я поняла, что хочу говорить через творчество о чем-то серьезном и глобальном. Помню, как меня пытались отговорить от идеи – все-таки я работала с представителями Общества глухих, а жестового языка я не знаю. Но я осталась при своем мнении – и это было правильно. Концепция «только глухие и слабослышащие актеры» в кадре была реализована, и это является особенностью этого проекта.

Даже спустя более 10 лет я убеждена: кино не должно быть просто развлечением, оно должно оставлять зрителю пищу для размышлений. «Присутствие» тоже затрагивает острые проблемы общества, и хотя это жанровое кино, оно остается авторским высказыванием.

— Фильм «Присутствие» также уже получил хвалебные отзывы и участвовал в российском фестивале «Маяк», попав в топ-10 актуальных фильмом России 2025. Что лично для вас главное достижение этого проекта?

—  На фестивале «Маяк» мы получили множество отзывов, большинство из которых были восторженными. Это очень тронуло меня и подтвердило, что наша многолетняя работа была не напрасной. Мы сделали что-то по-настоящему смелое и значимое.

В конце фестиваля ко мне подошла одна девушка и решила поделиться своими эмоциями. Она плакала, говоря, что фильм очень мощный и такое кино в России необходимо. Для меня это был важный момент: мы снимаем фильмы, чтобы вызывать такие искренние чувства и заставлять людей задумываться о том, о чем раньше не думали.

Кроме того, на «Маяке» я познакомилась с мастером, режиссёром Алексеем Попогребским, который поздравил меня с дебютом и отметил, что это удивительный проект и подобного он не видел среди якутских работ. Многие зрители, в том числе искушённые, просили меня продолжать снимать в жанре хоррора и триллера, который, по моему мнению, недооценён, но способен сделать мир чуточку лучше. Эксперты назвали фильм «интеллектуальным монохоррором» и «хоррором о реальном хорроре», а также благодарили за создание атмосферы пандемии в фильме, которая тронула всех, кто в свое время тяжело пережил этот период. Для меня это было очень важно услышать.

— Как пандемия повлияла лично на вас?

—  Я сознательно затронула тему изоляции и локдауна. Эта тема объединяет людей — почти никто не остался равнодушным к такому опыту. Благодаря этому зритель может глубже погрузиться в атмосферу замкнутости и почувствовать себя участником истории, имея такие точки соприкосновения.

Для меня пандемия стала переломным моментом. Хоть идея фильма появилась ещё в 2014 году, но главный сюжет возник именно после моего опыта с коронавирусом. Болезнь показалась по-настоящему страшной — неизвестность, невозможность влиять на ситуацию и нарастающая тревога. Тогда я была замужем, а моему сыну было всего 2 года, поэтому как супруга и мама я волновалась за троих. Однако именно эти чувства помогли мне написать сценарий и выразить своё авторское мнение через фильм.

Главная героиня фильма — девушка, которая уже месяц не выходит из дома, отчасти повторяет мою историю: я провела в квартире три месяца, а после столкнулась с проблемами со здоровьем. У меня были панические атаки и ночные кошмары. Я старалась донести актрисам свои переживания, но Анастасия Алексеева и Валентина Романова — профессионалы, и они сходу уловили характеры и прекрасно передали суть персонажей.

— Вы были замужем? Сейчас нет?

— Да, сейчас я в разводе. В браке я была почти 7 лет. Это были хорошие счастливые годы, но ничто не вечно…

— Понимаю. Получается, вы Дегтярева по бывшему мужу? Как мне известно, в девичестве вы Кулачикова – потомок народного поэта Якутии Серафима Романовича Кулачикова-Элляя. Почему поменяли такую звездную фамилию?

— Верно, Дегтяревой я стала только после замужества. Знаете, с детства многие подчёркивали, что я интеллигент в четвёртом поколении, правнучка великого якутского поэта. Когда ты ребёнок, это тяжело, особенно в школе, где меня порой критиковали за то, что я не говорю на якутском языке. Но мало кто знает, что моя прабабушка не была якуткой, и потомки в основном говорят по-русски. Поэтому для меня это был большой груз — от меня всегда ожидали идеала, и если я ошибалась, это воспринималось как провал.

Из-за этого в детстве я всеми силами старалась соответствовать этим ожиданиям: была отличницей, в старших классах стала президентом школы, закончила университет с двумя красными дипломами и получила стипендию Солженицына. Но перфекционизм, который в меня привили, порой травмировал и влиял на творчество. Только в последние годы я осознала, что не нужно себя загонять в рамки…

Так как фамилия довлела, я, наверное, по своей юношеской неосознанности и максимализму очень сильно хотела избавиться от бремени известности Кулачиковых. Считала дни до замужества, чтобы получить другую фамилию. В тот момент мне это было нужно, я успокоилась и чувствовала себя комфортно. Сейчас я мама, у нас с сыном одна фамилия, и я считаю это правильным, несмотря на развод.

В то же время я благодарна судьбе за свою фамилию и творческие задатки, которые, думаю, передались мне генетически. И спасибо всем, кто своей критикой подстегивал меня – именно внутренний драйв и ожидания окружающих помогли мне реализовать свои идеи, несмотря на сложности.

Сейчас я стараюсь максимально проявить себя в кино. Хочется высказываться через фильмы, и я делаю это от души. Каждый проект стараюсь делать хорошо, выкладываюсь на 100% и не люблю работать спустя рукава. Во время продвижения фильма я сама делала большую часть макетов, баннеров, афиш и промо-видео — у меня есть навыки монтажа и обработки фотографий. Хотела, чтобы проект был полностью моим, чтобы вложить в него весь опыт и силы. Это было сложно, но важно для меня. Весь накопленный потенциал за годы был ради того, чтобы выпустить свой фильм. Я надеюсь, что мой пример покажет: всё возможно — независимо от отсутствия режиссёрского образования, наличия маленького ребёнка, развода, статуса новичка в кино и ограниченного бюджета на проект. Главное — вера и желание сделать что-то своё.

— Расскажите про свое детство. Каким оно было и что сформировало вас как личность?

—  Моё детство было непростым. Сразу после рождения у меня случился перитонит — воспаление брюшной полости, угрожавшее жизни. Мне сделали сложную операцию в 26 дней, долгое время я была в реанимации, и врачи не давали надежд. Но, видимо, Вселенная так решила, и я выжила, вопреки всем прогнозам. В 3 года пережила развод родителей и долго винила себя за это. Это привело к заиканию из-за неуверенности в себе. Со временем я проработала эти проблемы, сейчас с речью все в порядке. Потом в школьные годы была еще операция. А в старших классах у меня началась спаечная болезнь, что тоже внесло коррективы в мою жизнь и мое отношение к ней. Но я считаю, что все испытания закалили меня и сделали такой, какая я есть сегодня.

— Помимо того, что вы по отцу Кулачикова, ваша мама тоже известный журналист и общественный деятель Яна Угарова. Что говорили люди об этом? Осуждали ли, обесценивали ли ваши заслуги?

—  В школе думали, что мама пишет за меня сочинения и статьи. Часто слышала в свой адрес: «Мама все устроила». Да, когда ты ребенок известных людей, многие думают, что грош тебе цена. Такие обвинения были очень болезненны, особенно, когда я была юной, несформировавшейся личность. Бывало, такое слышала от знакомых людей — конечно, воспринимала все близко к сердцу и просто из кожи вон лезла, чтобы доказать, что все мои результаты – это мои личные заслуги…

Сейчас я сама являюсь членом Союза журналистов России – три поколения журналистов в семье было мечтой бабушки, Варвары Николаевны Угаровой, которую я хотела исполнить. Также со временем я научилась не воспринимать слова других слишком остро и стараюсь теперь спокойно реагировать. Но в детстве это действительно ранило, ведь я много времени и сил вкладывала в свои проекты. Наверное, это «бремя» всех детей известных людей — окружение часто обесценивает их достижения. Но что ж поделать. Так бывает.

— А какой момент стал для вас символичным переходом «из тени великих» в самостоятельного режиссера?

— Когда я нашла себя в кинематографе, где меня приняли и поддержали, многое изменилось. Я очень рада, что, будучи в достаточно раннем возрасте, пришла к своему призванию и теперь я на своем месте, где меня ценят. Это дорогого стоит. Кино — моя настоящая страсть, и в этом сообществе я чувствую поддержку, вдохновение и возможность творить новые проекты для аудитории.

— Есть ли у вас образование в сфере кинематографа?

— У меня нет режиссерского. Но после съемок фильма «Присутствие» я решила пройти обучение в Сценарной лаборатории от АГИКИ и курс повышения квалификации по продюсированию во ВГИК. А так, я по специальности филолог-японовед и магистр-лингвист.

— А вы как-то совмещаете лингвистику и кинематограф в своем творчестве?

— Я изучала японский язык 5 лет в Северо-Восточном федеральном университете в Институте зарубежной филологии и регионоведения, поэтому мне было важно использовать свои знания японского языка в моем творчестве любыми способами. Например, в фильме «Присутствие» есть пасхалки, связанные с японским языком: если вы будете внимательно смотреть на цифры в кадре, то можете расшифровать послание, используя базовые знания японского языка. Это такой бонус для внимательного зрителя.

Также изучение японского языка и культуры сильно расширило моё мировоззрение и изменило отношение к жизни. Фильм «Присутствие» родился из истории, которую я увидела в 2014 году на японском интернет-ресурсе — среди реальных рассказов с подтверждающими видео. Меня глубоко потрясла одна из них, и я использовала кадр этого видео в своём фильме. Считаю, что, если история подкреплена чем-то реальным, это придает фильму правдоподобности и усиливает эмоциональное воздействие на зрителя.

— Как вы оцениваете актуальные проблемы и вызовы современного общества?

— Считаю, что современное общество достигло высокого уровня открытости, который позволяет нам ломать старые стереотипы и вводить новые нормы для развития нашего мира. Фильм «Присутствие» — это некая попытка сделать шаг в этом направлении. Как мама, я часто думаю о том, что же я могу оставить после себя. Какой мир, в котором моему ребёнку нужно будет жить, сохраниться, когда меня не станет? Думаю, это миссия каждого — создавать лучший мир для будущих поколений.

— Какие чувства и мысли вы хотите вызвать у зрителей после просмотра «Присутствия»?

— Фильм уже сейчас вызывает разную реакцию, и мне очень интересно, что именно зрители увидят в нём для себя. Уже получены отзывы и рецензии, в которых люди отмечают многослойность картины — меня восхищает и радует, что зритель готов к глубоким фильмам, готов обсуждать его и разбирать его на составляющие. Это очень круто!

«Присутствие» — фильм для размышлений и обсуждений. Рекомендую смотреть его в компании, чтобы потом поделиться вместе впечатлениями. Но особенно прошу обратить внимание на работу всей съёмочной команды: звукорежиссёров, композиторов, осветителей, гримёров, художников по костюмам, оператора и т.д. Посмотрите на свет, который мы ставили часами: интересно, заметите ли вы, где свет искусственно выставлен, а где идет от окна. Посмотрите на грим – порой его накладывали по 3 часа. Послушайте звуки, которые погружают в эту напряженную атмосферу. Оцените актерскую игру – она феноменальна! Задача у команды была сложной — ограничиться одной квартирой и сделать фильм визуально интересным, но, я считаю, ребята справилась блестяще. Мы старались создать кино с вниманием, любовью и заботой о зрителе. Попробуйте это почувствовать.

— Как вы оцениваете положение женщин в кинематографе?

— Положение женщин в мировом кинематографе постепенно меняется. Раньше работа в кино считалась преимущественно мужской профессией из-за физических и рабочих нагрузок: долгие смены, тяжёлая техника, жесткий тайминг. Поэтому женщин в этих ролях было мало. Но, к счастью, сейчас ситуация меняется, и меня вдохновляет, что нас становится больше. Я своим примером хочу показать — женщина может быть режиссёром, руководить проектом, при этом быть мамой или человеком без профильного образования. Женщинам есть что сказать, у них много интересных историй. Хотя искусство формально не имеет гендера, зрители часто делают различия между «мужским» и «женским» кино. Мнение зрителя важно учитывать и поэтому, считаю, женщин в кино должно быть больше, чтобы показать эти особенности и расширить восприятие.

В якутском кинематографе женщин-режиссеров действительно мало — можно по пальцам пересчитать. На нас лежит большая ответственность представлять не только свои проекты, но и всех женщин-режиссеров в индустрии. Пока что задача стоит сложная, но я уверена, что это на момент сейчас. Со временем зрители и кинематографисты привыкнут к, возможно, специфике работы и творческого видения. Я уверена, что в будущем никому не придёт в голову как-то акцентировать внимание на том, что в режиссёрском кресле сидит женщина, потому что не важно, как ты выглядишь, важно то, какие мысли и идеи ты несешь в мир.

— Планируете ли будущие проекты, которые помогут вывести якутское кино на новый уровень признания?

— Да, планируется несколько проектов. Один из них — документальный фильм про Иннокентия Аммосова, оператора, стоявшего у истоков якутского кинематографа. В 2012 году, когда я с ним познакомилась, он очень поддержал меня. Благодаря его советам я сняла фильм «Внутренний голос», который стал для меня отправной точкой в кино. Хочу уважить его память и в следующем году сделать фильм с участием тех, кто знал и ценил его. Это важно, ведь он помогал якутскому кинематографу вставать на ноги и поддерживал ныне известных кинематографистов.

Кроме того, на фестивале «Маяк» мне сказали, что у якутского кино большой потенциал в развитии российского хоррора. Поэтому следующий мой фильм будет в этом жанре. Идея уже есть, сценарий в работе, коллеги вдохновлены. Проект будет глубоким и затронет важные социальные темы, при этом на более высоком уровне, учитывая полученный мною опыт. Также хочу поработать как продюсер — у меня есть проекты для продвижения и реализации. Один из них уже выиграл грант, что подтверждает его потенциал и вдохновляет работать дальше. Меня также интересует жанр детектива. Я уже писала сценарий мини-сериала в этом жанре, и сама очень люблю детективы с закрученным сюжетом. Хочу брать пример с лучших, чтобы создавать в якутском кино смелые и достойные фильмы.

Мистика и напряжение в дебютном триллере: В главной роли звезда театра

Когда реальность становится кошмаром: Шокирующая история затворницы 

Саундтрек взорвал премьеру: Женщина — это бог