Свекровь попросила вернуть деньги за ее подарки

Свекровь попросила вернуть деньги за ее подарки

Свекровь позвонила в воскресенье утром, когда я резала овощи для салата. Голос у нее был сладкий, как сироп, а это всегда плохой знак.

— Машенька, милая, я к вам завтра заеду. Нужно кое-что обсудить, — сказала она, и у меня похолодели пальцы.

Она явилась с тортом собственного приготовления («для внучат») и парой старых журналов, которые «случайно нашла». Пока дети возились с десертом, Валентина Петровна вынула из сумки блокнот.

— Вот, — она протянула листок с аккуратными колонками цифр. — Это подарки за последний год. Планшет Саше, платье Лизавете, конструктор…

— Вы… ведете учет? — я не поняла, куда клонит разговор.

— Не то чтобы учет, — она кашлянула. — Но сейчас обстоятельства изменились. Мне нужны эти деньги обратно. Хотя бы часть.

В кухне стало тихо, будто выключили звук. Даже чайник перестал шипеть.

— Вы хотите, чтобы мы вернули вам деньги за подарки? — я медленно повторила, надеясь, что ослышалась.

— Ну, не все, конечно! — она засмеялась, будто я рассказала анекдот. — Скажем, половину. Ведь дети уже поиграли, попользовались…

— Мама, это бред, — вмешался Максим, мой муж, до этого молча ковырявший вилкой салат. — Подарки не возвращают.

— Не возвращают чужим! — Валентина Петровна всплеснула руками. — А мы семья! Разве вы не поможете? У меня пенсия маленькая, а я ведь все лучшее — им…

Я вспомнила, как месяц назад она купила Лизавете платье с кринолином за сумму, равную нашему продуктовому бюджету. Как я уговаривала: «Зачем? Она же в садик его наденет, испачкает!». А свекровь тогда цыкнула: «Моя внучка должна выглядеть как принцесса!».

— Вы сами выбирали эти подарки, — проговорила я, чувствуя, как гнев подкатывает к горлу. — Мы не просили дорогих вещей.

— Но вы и не отказывались! — ее голос зазвенел. — А теперь я в трудной ситуации. Разве в семье не поддерживают друг друга?

Максим встал, грохнув стулом. Его лицо стало багровым.

— Хватит. Мы не будем ничего возвращать. Если нужны деньги — скажи прямо, обсудим. Но так… это унизительно.

Валентина Петровна втянула голову в плечи, словно превратилась в обиженную сову.

— Хорошо, — она резко поднялась.

Дверь захлопнулась. Лизавета, услышав шум, прибежала в кухню в том самом платье-кринолине, теперь запачканном клубничным джемом.

— Бабушка ушла? — спросила она, хмурясь.

— Ушла, — я обняла ее, вдруг осознав, что свекровь, возможно, никогда больше не придет с подарками. Не станет звонить по пять раз в день. Не будет критиковать мои шторы. И почему-то стало грустно.

— Мам, а мы отдадим бабуле мою машинку? — в дверях появился Саша с игрушечным джипом в руках. — Она же мне ее подарила…

— Нет, — Максим взял сына на руки. — Подарки не отбирают. Даже если злятся. Купим бабуле новое пальто. То, которое она в магазине присмотрела. В подарок. Без условий.

Ранее мы писали о возне мамы с папой.