«Отец наш писал стихи и посвящал их маме»

Именно детский опыт, эмоции, впечатления, которые мы получили в детстве, делают нас теми, кем становимся мы в своей взрослой жизни. Именно в детстве находится ключик к потаенным дверцам в душах взрослых, разгадки их поступков, объяснение их целей, неудач и побед.

Как-то медсестра отделения воздушно-капельных инфекций Детской инфекционной клинической больницы, отличник здравоохранения республики, ветеран труда Люция Николаева рассказала мне о своих родителях. В семье ее родителей девять детей. Интересно, что до пятого ребёнка детям давали фамилию матери, а начиная с пятого — фамилию отца. С чем это было связано, моя героиня не знает. Мама ее — необычайно скромный человек, слова о себе не скажет, а отец, кадровый охотник, был романтиком в душе — он писал стихи, посвящал их жене и читал вслух своим детям.

 — Наша фамилия – Казановы, — рассказала Люция Николаевна.- Мама — Винокурова Евдокия Николаевна до пятидесяти двух проработала санитарочкой в участковой больнице села. Мама вышла замуж в семнадцать или в восемнадцать лет, в двадцать родила старшего, Руслана, а младшего – Александра – в сорок один. Она, можно сказать, одна нас воспитала. Отец — Казанов Николай Дмитриевич, был кадровым охотником, занимался этим ремеслом с четырнадцати лет. Хорошо работал, много пушнины сдавал, план всегда перевыполнял, у него было много наград, отправляли его даже на ВДНХ, дарили подарки, почему-то всегда радио или часы. Отца мы видели мало, зимой он охотился, летом – на покосе работал. Умер он рано, на шестьдесят втором году жизни.

 — Сейчас, конечно, многодетных семей становится больше, но больше пяти собственных детей, по-моему, не так много, а вас девять…

— Да, нас, детей, в семье девять: Руслан, Людмила, Любовь, Люция, Луиза, Николай, Алексей, Владислав и Александр. Родители почему-то половину детей на мамину фамилию записывали, потом, начиная с пятого ребенка, — на отцовскую.

 — Как сложились судьбы ваших братьев и сестер?

 — Наш старший брат Руслан летчик, ему шестьдесят четыре года, сейчас он на пенсии, летал до шестидесяти двух лет, работал в авиакомпании «Якутия», потом – в «Полярных авиалиниях». Руслану доверили перевезти из Якутска до Мирного Бориса Ельцина, а ведь там был строжайший отбор пилотов. В 2016-м, когда в Тикси самолет с военными потерпел  крушение, ему поручили, несмотря на пургу, везти в Тикси врачей: хирургов, ортопедов, и он благополучно выполнил рейс. А однажды, когда он на рейсе «Якутск — Зырянка», прямо в самолете родились у пассажирки двойняшки. Он часто выполнял санрейсы в районы. Сын Руслана, тоже Руслан, стал хирургом-урологом и участвовал в операции, когда в Национальном центре медицины впервые делали пересадку почек. Жена Руслана тоже врач, кардиолог.

Людмила, старшая из моих сестер, как и я, работает медсестрой, Любовь — экономист, Луиза — педагог-организатор Намской улусной гимназии, Николай — живет в Таастахе, оформил на себя отцовские охотничьи угодья, охотится и занимается коневодством, Алексей, ещё учась в школе, получил водительские права и по сей день работает водителем, Владислав – пластический хирург, живет в Питере, Александр – газослесарь. Николая, в детстве ему поставили диагноз «порок сердца» и хотели отправить на операцию, но отец был против, он забрал его с собой в тайгу, сказав маме «тайга, духи вылечат». И, представляете, годы спустя, когда Владислав стал хирургом и пригласил Николая в город на обследование, порока сердца у него не нашли. Выходит, не зря отец увез его в тайгу.

 —  Все ваше детство связано с Намским районом?

 — Да, до Первого Хомустаха мы жили в деревнях Өргөлөх и Таастах, где родились пятеро старших, последние четверо родились уже в Хомустахе. Когда мне было восемь лет, нашу начальную школу закрыли, потому что осталось только две семьи с детьми, вот мы и переехали в Хомустах. Там родители впервые купили телевизор «Рекорд», и мы приобщались к цивилизации, любили смотреть десятиминутные мультики.

 — Говорят, в больших семьях дети растут, помогая друг другу.  Как вы росли?

 — Мы тоже в детстве друг за другом смотрели, старшие, вырастая, по очереди уезжали учиться, так незаметно и выросли. Мама рассказывала, что очень трудно жили. Когда она Руслана родила, три семьи в одном доме жили, взрослые все на ферме работали, дети все маленькие были, оставались дома одни, так детишек за ногу к ножкам стола привязывали, оставляли им еду и уходили, а когда возвращались, дети уже спали. В детстве мы всё лето в деревне босиком бегали и не помню, чтобы болели, чтобы кто-то в больнице лежал. Летом работали на сенокосе, а зимой собирали снег и растапливали его для технических нужд, у нас был хотон, мы помогали маме доить корову, кормить и поить ее. У каждого из нас были свои обязанности, без дела никто не сидел. Как-то мама была на ночном дежурстве, отец в тайге, мы остались одни, истопили печь, закрыли ее рано и угорели. Я проснулась первая от звона будильника, вскочила и упала обратно на кровать, разбудила сестру, она тоже упала, когда поднялась, но смогла доползти до двери, пришла в себя на свежем воздухе и побежала к маме на работу. Благо, больница была недалеко. Мама с медсестрой прибежали и спасли нас тогда. Летом мы
всей деревней ходили по ягоды. Кто постарше, в посуду собирал, младшие — в основном себе в рот. Как-то само собой шитью, готовке научились, это очень помогло потом в студенческие годы. Летом все старшие дети доярок заменяли. Денег на школьный базар хватало, и мы ощущали себя взрослыми. На ысыах из Таастааха в Первый Хомустах ездили на тракторе с прицепом за пятьдесят шесть километров – это на ДТ-75 два дня езды! Какие платья нам шила мама, мы чувствовали себя в них красавицами. Однажды отец привез из тайги маленького рысёнка, размером с кошку, только ноги у него очень толстые были. Рысенок рос потихоньку, когда подрос чуть, мы его в клетке стали держать, все-таки хищное животное, потом в районе услышали о нём и попросили отдать для разведения на звероферму. Такие вот мои детские воспоминания.

 «Все мы родом из детства», — говорил Антуан Сент-Экзюпери. Именно в детстве, в родительской семье закладывается то, что во многом определяет нашу «взрослую» судьбу.

— Родители Ваши такие разные (смотрю фотографии).

 — Мама у нас маленькая была, добрая, неразговорчивая, а отец стихи писал на двух языках: якутском и русском, посвящал их маме и часто читал нам. Стихи были, помню очень длинные. Были такие, где каждая строчка начиналась с одной и той же буквы, мы слушали и удивлялись. Отец говорил, что это он в үтэне (охотничий домик, наверное) вечерами лежал и сочинял. К сожалению, стихи отца не сохранились, в те времена мало кто что-то записывал.

 — Родительский дом сейчас, наверное, кажется Вам таким маленьким…

 — Да, сейчас, когда мы все собираемся со своими детьми и внуками, в родительском доме уже не помещаемся, поэтому во дворе семейный ысыах устраиваем. Подарки ручной работы готовим заранее и потом дарим их друг другу, рассказываем, кто, где и как учится, работает, как живет. Долгий разговор получается.

 — У вас в семье много медиков. Сколько всего, не считали?

 — Да, вместе с невестками медиков семь, есть врачи, медсестры. Эта линия в нашей семье пошла, конечно, от мамы, я, например, с седьмого класса заменяла санитарок в летнее время во время их отпусков…