Семен Ермолаев: Зритель сегодня смотрит «туфту»

СНИМАЕТСЯ КИНОПОСВЯЩЕНИЕ МИССИОНЕРАМ ЯКУТИИ

К съемкам  экранизации  рассказа Николая Лескова «На краю света» творческая команда режиссера Эдуарда Новикова  приступила еще  в августе этого года в   местности Бахсы Чурапчинского  улуса.  В начале ноября начнется второй этап  киносъемок  в Хангаласском улусе. Проект Эдуарда Новикова стал  победителем II-го Грантового конкурса Президентского фонда культурных инициатив в 2024 году, и не так давно получил  благословение от Владыки Романа – Архиепископа Якутского и Ленского. Один из лучших рассказов Николая  Лескова «На краю света» никогда не был воплощен на экране. Ведь  не всякая классика экранизируема. В нашем случае и писатель не прост сам по себе, и сложен для  прочтения современниками. Какими только эпитетами  не был обласкан Николай Лесков:  самый экзотичный литератор XIX века, мастер плетения чудесных словес, стилист, овладевший всей гаммой языка ,  один из самых свободомыслящих и независимых русских писателей. Потому и велико удивление, что первыми за экранизацию этого рассказа взялись  именно якутские кинематографисты. Почему Лесков? И почему именно сейчас? – на этот и другие вопросы отвечает, размышляет писатель, киносценарист,  драматург, автор сценария  будущего фильма «На краю света» Семен Ермолаев.

Вопрос, как к автору сценария, почему выбор пал на «тихую» классику?  В то время, когда коллеги по кино склоняются больше к современным  коммерческим проектам на злобу дня?  

Мир переживает апокалиптическое время. Истинно так. Мало кто задумывается об этом. И по большому счету зритель сегодня смотрит «туфту» — иными словами 90% киноэкранной продукции в мире – все это вздор, имитация правды, не стоит даже и обсуждать, как и не следует путать божий дар с яичницей. Это я таким образом открещиваюсь от всякого рода противопоставлений нашего проекта другим  и попыток сравнивать его с коммерческими  фильмами.

Почему  Лесков?  Это большой писатель, недополучивший достойного признания. Он глубоко современен. Скажу больше, его рассказ «На краю света» в мировом значении – одно из ярких произведений о Боге, о вере. До него и после него никто так тонко и виртуозно  не написал и не раскрыл тему праведничества. Толстой называл Лескова  писателем будущего. Всегда восхищалась его творчеством мыслитель и ученый, великая русская женщина Елена Блаватская. Тут без цитаты не обойтись. Вот как она откликнулась на  повесть Н.С. Лескова «На краю света» в 1877 году: Может быть, эта повесть  и относится к разряду «мимолетных» произведений, но я его так легко не забуду. Это такая глубокая и правдивая история, что, если бы все христианские епископы, священники и монахи были похожи на героев этой книги, на земле бы не существовало ни сект, ни надоедливых религий, и весь мир был бы — я не могу сказать «христианским», но подобным Христу.

Лесков  считал, что литература преображает мир. Сто лет прошло, теперь мы можем сказать то же самое и о кино. Оно способно нести в мир новое слово, как открытие и откровение, и призвано снять завесу с того, что сокрыто для глаз.  Великий рассказ должен воплотиться на экране. Эта мысль, как идея зародилась у меня лет 15 назад. Я поделился прочитанным с режиссером Эдуардом Новиковым. Он осмысливал сказанное… В 2011 году мы с Эдуардом  ходили с этой идеей  к молодому Владыке Роману, едва вступившему тогда в сан епископа Якутского и Ленского. Время шло.  

Громкая победа на 40-м  Московском Международном  кинофестивале , присудившем  главную награду «Золотого святого Георгия» фильму якутского режиссера Эдуарда Новикова «Царь-птица», по-своему и приблизила нас к осуществлению давнего замысла. Я напомнил Эдуарду про Лескова: «Пришло время снимать «На краю света!» Это решение было  твердым  и бесповоротным.

Любой сценарий  несет в себе элементы авторского вымысла,  некой адаптации под реалии  той территории, где снимается фильм. В действие фильма вкраплены сцены, которых нет в первоисточнике: дом прокаженных, тяжелые муки молодой роженицы, и еще ряд интересных ситуативных эпизодов.  Сослагательно, а Лесков бы ничего не имел против?

— Право имею, я художник. Адаптирую классику под кинематографическое полотно. По мотивам рассказа «На краю света». Мы не столько экранизируем первоисточник, а сколько создаем фильм, посвященный  всем  миссионерам Якутии минувших веков.  Именно миссионеры создали первый якутский алфавит, и до революции ими было издано более ста названий различной литературы на языке народа саха. Об этом надо знать и помнить — воздавать должное. 

 На самом деле прототипами главного героя я склонен считать Иннокентия Святителя Якутского и Епископа Дионисия (в миру Дмитрия Хитрова). Этакий собирательный образ. Они оба великолепно владели якутским языком, общались с народом  без языкового барьера. Дмитрий Хитров, кстати.  был одним из переводчиков Священного писания и богослужебных молитв на якутский язык. Лично разработал грамматику якутского языка  и первый якутский букварь.  

 А Лесков теоретически мог бы удивиться вольному сценарию, но не возразил бы. Я сам придумал эти сцены, ведь так могло быть в пути у миссионеров, да так и было. Читатель, знакомый с рассказом  «На краю света», знает сюжетную линию, и вне зависимости от веры и  оцерковленности будет потрясен драматичностью действия на экране. Подвиг спасения ближнего совершает именно некрещенный  «дикарь», а не его крещенные сородичи. Голос божий , совесть живет в человеческой душе вне официальных рамок. Вот почему я хочу, что бы это кинопослание  людьми и сильными мира сего, независимо от их местонахождения, рода деятельности, статуса и  величия было увидено и услышано.  

При наличии в сценарии  множества  бесед, молитв  и диалогов между архиепископом и инородцем   есть опасение быть неуслышанными в наш-то век скоростной…         

—  А режиссер на что? Я всецело доверяю Эдуарду Новикову. Отдаю свой  сценарий на откуп в надежде получить от него цельный продукт в жанре кино. Пусть делает со сценарием что хочет — кромсает, режет, меняет, дополняет. Знаю и верю, что режиссура будет соответствующей.  Я обычно никогда не вмешиваюсь в съемочный процесс своих киносценариев. Только жду и надеюсь.

— А какие надежды связаны с будущностью фильма?

— Фильм должен произвести  на зрителя эффект открытия чуда. Как это случилось с Петром Мамоновым, после того, как он сыграл главную роль в фильме Павла Лунгина «Остров» .  Ведь он стал другим человеком,  как личность переродился.  Да и общество наше в России  тогда (в 2006 году) получило не только хорошее кино, но и  оглушительную порцию духовного очищения.  А еще я надеюсь на сильный финал нашего будущего фильма, как благость и откровение. Недаром у меня в сценарии все события и действия происходят в период Рождества Христова и перед Пасхой. Перед чудом.