Я была наркоманкой — исповедь

Инна восьмой месяц проходит курс лечения в отделении реабилитации Якутского республиканского наркологического диспансера. Девушке двадцать с небольшим. Красивая, с хорошим языком, талантливая и открытая. Она родилась и росла в благополучной семье: отец работал в милиции, мама была судьей. Казалось, ничего не предвещало несчастья. Но умерла от рака мама, отец начал выпивать.

«Длительные запои отца выглядели как медленный суицид…».

— Когда мне было девять лет, неожиданно для меня от рака умерла мама. Мне не сказали, что мама серьезно больна. Папа возил ее в Москву, ее оперировали, но ей становилось все хуже и хуже. Накануне смерти мамы меня отправили в деревню, и я даже не смогла с ней попрощаться. Смерть мамы стала большим ударом. Отец начал выпивать, стал агрессивен, и я, сама того не понимая, стала копировать его в поведении: грубила одноклассникам, замкнулась в себе, испытывала чувство неполноценности. Я надеялась, что он перестанет пить, я пыталась с ним говорить, мне казалось, что я смогу на него повлиять, но не чувствовала эффекта от разговоров,  Длительные запои отца выглядели как медленный суицид. Обида и разочарование в нем у меня начало перерастать в ненависть к нему. Я его ненавидела, считала виноватым во всех своих проблемах, а недели через две после его смерти меня накрыло чувство вины, и началась депрессия. Мне казалось, что все мои проблемы из-за отца, хотелось сбежать из Намцев, из Якутии вообще, думала, что это мне поможет. Целенаправленно начала готовиться к поступлению в какой-нибудь центральный вуз. Мне нравилось шить, рисовать, вязать. За что бы я ни бралась, я быстро всему обучалась. Думала, что буду архитектором, училась в школе архитектуры и дизайна в Якутске, готовилась поступать в архитектурный институт в Москве или Питере. В десятом классе учительница предложила мне поступать в языковую школу, а затем в школу скульптуры, реставрирования камня, в школу стекла или школу керамики. Я выбрала школу стекла, мне хотелось узнать технологию изготовления витражей. В Якутске ничего подобного я не видела, а у них была специальность «Стекло в архитектуре».  Загорелась желанием туда поступить и согласилась поехать в Чехию. Мне казалось это очень перспективным, мы с тетей, она стал моим опекуном, стали откладывать деньги на поездку. К окончанию школы у нас набралась достаточная сумма на дорогу, оплату учебы и на проживание, по нашим подсчетам,  примерно на год, и я поехала.

«В творческой среде, в которой я вращалась, даже поощрялось то, что ты пьешь…».

В Чехии все забылось, появилось новое окружение, новый язык, смена обстановки, учеба. Мне хотелось овладеть языком, адаптироваться к менталитету, к культуре, чтобы можно было свободно общаться. У меня был категорический настрой против курения, алкоголя, наркотиков, потому что я уже видела яркие последствия пьянства: папа умер от алкоголизма. В общежитии были студенты, которые употребляли, все общение, веселье было связано с алкоголем. Я попробовала алкоголь на первом курсе, и мне понравилось, так постепенно началось мое употребление. Оно было дозировано, контролируемо, мне хватало малого количества, я могла не пить длительное время. Пила я сладкие ликеры, крепкий алкоголь и пиво мне не нравились. Позже пошли посиделки с друзьями, я начала привыкать. Выпивали мы несколько раз в неделю, и это казалось обычным делом. В Чехии употребление марихуаны, отношение к ней не такое, как у нас. Это практически не наказуемо (наказуемо распространение), можно иметь при себе один грамм. Я попробовало, мне это тоже понравилось, и я начала этим баловаться. Мне было семнадцать лет. На втором курсе я поняла, что привыкла, поняла, что нуждаюсь в психологе. Я чувствовала, что мои проблемы никуда не делись и будут преследовать меня, где бы я ни жила. Тогда я начала использовать наркотики не для веселья, а для облегчения. Мне нравилось, что после употребления уже не так больно, и я начала уже систематически злоупотреблять. Вскоре я переехала в Прагу, я училась, работала и так же выпивала. В творческой среде, в которой я вращалась, даже поощрялось то, что ты пьешь. Я хотела поступить в художественную академию, а там все пили: было нормой, что профессора пьют со студентами, некоторые даже являются алкоголиками и наркоманами. Я была очень удивлена, что в академии есть бар, там спокойно сидели профессора, там же, с пивом, могли проводиться консультации. Я начала подстраиваться под них, все, что поначалу для меня было дико, стало нормальным, даже аморальное. Я была знакома со студентами, которые употребляли тяжелые наркотики, на одной из тусовок я тоже попробовала, и мне понравилось. Но однажды мне стало плохо. Я была одна, у меня начались рвотные позывы, мне стало страшно… А потом начался ковид, мы перешли на онлайн обучение в университете, я потеряла работу, работа (я делала декорации к фильмам и спектаклям) мне нравилась, было интересно, это было связано с моей специальностью. Я училась на художника, скульптора и дизайнера игрушек из дерева. И вот я осталась без работы, сидела дома, все было в черном свете, исчезла мотивация, началось злостное злоупотребление. Я могла продержаться трезвой только чуть больше недели, начались панические атаки, дошло до того, что я начала игнорировать друзей, в моем окружении стало больше алкоголиков, наркоманов, чем друзей. Начала врать, красть, манипулировать, стала жестокой по отношению к окружающим, начала уходить в себя, закрываться в комнате, утро начинала с банки пива или вина и могла еще и покурить что-то. Если у меня не было наркотика, я пила, или употребляла и то и другое вместе. Работала только для того, чтобы купить наркотик или алкоголь. Дошло до того, что меня депортировали. Виза была просрочена, я подала заявление на ее продление, мне сказали, что-то у меня проблемы с проживанием и вместо того, чтобы решать как-то эту проблему, я опустила руки. Проблемы множились, у меня начали появляться суицидальные мысли, но когда уже реально хотела покончить с собой, поняла, что хочу жить. В университете мне дали академический отпуск на два года, я нашла международную организацию, которая помогает мигрантам в возвращении домой. Сначала я обратилась в организацию, которая оказывает услуги тем, кто оказался в трудной ситуации. Они помогли мне в депортировании, согласились оплатить мое возвращение домой. На протяжении всего этого времени я употребляла наркотики. Поначалу я скрывала это, но в конце концов призналась, написала, что у меня зависимость, что я злоупотребляю наркотиками, алкоголем, что я так больше не могу, что меня надо спасать.

«Найди для себя цель, ради которой хочешь выздороветь…».

Когда я вернулась в Якутск, уже в аэропорту мы с тетей договорились, что я сразу поеду в наркодиспансер, буду лечиться. Я начала обследоваться, сдавать анализы, а потом приехала сюда, на реабилитацию. По сути, я чувствую себя больше наркоманом, чем алкоголиком, во время пребывания в стационаре у  меня была сильная тяга именно к наркотическим веществам. Я рвалась сюда, мне казалось, что если я не попаду в отделение реанимации в ближайшее время, я снова сорвусь, а когда приехала, поняла, что мне очень страшно. Здесь как раз готовились ко Дню открытых дверей, должен был быть праздник. Встретили меня доброжелательно. Я не верила, что у меня совсем не будет тяги к наркотикам, думала, подлечусь, выпишусь и буду жить, скорее всего, употребляя по минимуму. Слушая истории других реабилитантов, то, что рассказывали о себе члены сообщества анонимных алкоголиков, я училась на чужих ошибках, поняла, что освободиться от употребления — реально. Поняла, что если хочешь выздороветь, надо стопроцентно отказаться от наркотиков и алкоголя, понемногу употреблять не получится. Но уверенности в себе у меня не было. Я выполняла все требования, хотя сердцем их не принимала, делала все, чему учили, но без души и удивлялась, что при этом у меня нет такого эффекта, как у других. «Эта программа, эта реабилитация не для меня», — думала я. Хотелось даже выписаться, но я понимала, что все  опять все будет так, как было до реабилитации. Я начала углубленно заниматься,  мне очень помогли лекции, которые проводят равные консультанты (бывшие алкоголики и наркоманы, прошедшие реабилитацию и по собственному желанию оставшиеся в отделении работать). Я фанатично занималась с психологами, ходила ко всем специалистам, хотя мне рекомендовали какое-то время «проходить» одного специалиста. Мне казалось мне всего мало, хотелось больше читать, больше узнавать. С жадностью хваталась сразу за все. Потом, когда я перечитала свой дневник самоанализа, который мы здесь ведем, поняла, что у меня это была игра в выздоровление. В этот момент мне очень помог Кирилл Александрович (равный консультант, социальный работник отделения реабилитации). Он сказал мне: «Ты попробуй увидеть в данный момент что-то хорошее. У тебя есть возможность исправить свою жизнь. Ты даже не представляешь, как тебе повезло по сравнению с другими зависимыми, потому что у зависимых впереди либо тюрьма, либо психушка, либо смерть. Реабилитация – самый лучший вариант, это просто везение, что ты попала сюда. Найди для себя цель, ради которой ты хочешь выздороветь». И я подумала: «А ведь я до этого не додумалась».

«Я играла вчера в сценке, я пою, танцую перед людьми и при этом, несмотря на волнение, чувствую уверенность, что все смогу».

— Прошло около трех месяцев, и в какой-то момент я вдруг почувствовала, что работа пошла, я начала лучше понимать программу (Инна говорит о программе «12 шагов»), анализировать свое старое поведение, действовать по-другому, чувствовать намного ярче, насыщеннее, я впервые почувствовала себя здесь в игре, как в детстве, я радовалась жизни без употребления, радовалась, думая, что ждет меня сегодня, радовалась булочке в столовой, заметила, что ко мне стало чаще приходить вдохновение, какие-то идеи, я начала замечать красоту природы. Я всегда жила своими фантазиями, мечтами, но они чаще всего заканчивались разочарованием, сейчас же я начала присматриваться к реальности. Я общаюсь с людьми на трезвую голову, охотно знакомлюсь с незнакомыми людьми, я играла вчера в сценке, я пою, танцую перед людьми и при этом, несмотря на волнение, чувствую уверенность, что все смогу. Я могу звонить людям, разговаривать по телефону, я не боюсь общения, улучшаю свои отношения с людьми. Я чуть больше семи месяцев здесь, почти семь месяцев не употребляю, у меня больше позитивных мыслей, чувств. Мне очень нравится отношение специалистов, равных консультантов. Здесь нет никакого осуждения, я ощущаю понимание и поддержку, я поняла, что групповая терапия имеет для меня смысл. Я увидела, что тебя понимают, видят, что с тобой происходит, могут помочь тебе понять себя. Благодаря программе я взрослею, становлюсь самостоятельной. Мне очень помогли психологи, мы вместе  прорабатывали мои обиды на отца, у меня уже нет ненависти к нему, я, скорее сочувствую ему, хотя полного прощения пока нет, мне еще к этому идти и идти. Конечно, мне над многим надо работать. Я поняла, что здесь мне стараются помочь и надо раскрываться навстречу. Мне очень нравится, что в данное время я являюсь волонтером, помогаю социальным работникам, реабилитантам, нравится самой вести занятия, выступать с лекциями. Хочу на будущий год поступать в АГИКИ, мне очень интересна  специальность «Художественный металл». А еще я подала заявление на курсы сварщиков, потому что это близко к специальности, которую я выбрала, думаю, что это будет для меня полезно. Заявление мое уже одобрили. Хотелось бы записаться на йогу, на танцы, на плавание. Я бы пошла на занятия в «Камелек», я же училась рисовать по стеклу и несколько раз даже была у них. Когда попаду в социум, хотелось бы еще пройти медицинское обследование, узнать, какой вред нанесло мне употребление, буду взаимодействовать с сообществом анонимных алкоголиков, членом которого я уже являюсь, хочу найти наставника, который уже прошел этот путь и мог бы поддерживать меня, помогать…

Если вы увидели интересное событие, присылайте фото и видео на наш Whatsapp
+7 (999) 174-67-82
Если Вы заметили опечатку в тексте, просто выделите этот фрагмент и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редактору. Спасибо!
Система Orphus
Наверх