Сахабулт: Продвигая меховую моду в мир, мы поддерживаем охотников-промысловиков

И СОХРАНЯЕМ ЖИВОЙ ПРИРОДУ

SakhaLife встретился с Аксиньей ШИШИГИНОЙ, первым заместителем генерального директора АО ФАПК «Сахабулт» во вновь открытом меховом бутике в ТРК «Туймаада». Начали мы о якутском соболе и его особенностях. Однако с такой духовной, деятельной и глубоко мыслящей личностью разговор затронул многие темы. С каждой встречей концерн «Сахабулт» все больше раскрывается не только как одно из крупнейших, динамично развивающихся предприятий промышленности Якутии, но и как одна из главных сил, поддерживающих якутян как в материальном, так и в духовном плане.

ЯКУТСКОМУ СОБОЛЮ — ОБЪЕКТИВНУЮ ЦЕНУ!

Климат Якутии — неповторимый, поэтому все наши животные тоже особенные: лошади, белки, да и соболь совершенно другой. Нам как производителям это известно и без всяких научных исследований. Ведь мы – практики, работающие с этим материалом. Местная кожа тоже разительно отличается от аналогов, которые продаются, скажем, в центральной России. Что касается соболя, то на аукционах он позиционируется как баргузинский, и внутри этого сорта все шкурки перемешивается. Однако якутский баргузинский соболь выгодно отличается от обычного баргузинского — совершенно другое качество меха и подпушек. Сейчас мы продвигаем якутский соболь как самостоятельный бренд. Ведь это самый лучший соболь мира! «Сахабулт» проводит определенную работу, чтобы якутский баргузинский соболь позиционировался самостоятельно и оценивался по более высокой цене, чем аналоги из других регионов. Якутский баргузинский соболь объективно лучше абсолютно по всем показателям, заявляет Аксинья Шишигина.

ЧЕМ ЯКУТСКИЙ СОБОЛЬ ЛУЧШЕ?

Так чем же якутский соболь все-таки лучше, чтобы идти по более высокой стоимости? Он более легкий и теплый именно из-за особенностей местного климата. Получается, в нем теплее, но вместе с тем он еще и легкий. И это сочетание уникально, оно очень ценно для меховой одежды. Нигде в мире нет подобного соболя, отмечает Аксинья Егоровна.

ПАРАДОКС ЭКОНОМИКИ

Какие изделия из соболя продаются в Якутии? Они зачастую сшиты за границей: итальянские, греческие, турецкие шубы висят поштучно в магазинах. И это парадокс экономики. Получается, вся добавленная стоимость остается у производителя за границей. Покупая импортную шубу, мы приносим колоссальную финансовую пользу другим экономикам: покупая товары якутского и российского производства, мы вкладываем в нашу экономику – в образование наших детей, в пенсии наших родителей и др. Покупая товары китайского производства и других стран – мы вкладываем деньги в их экономику. Какую страну мы хотим сделать сильнее и жителей какой страны выбираем сделать богаче? Это решает не кто-то наверху. Мы сами каждый день делаем самостоятельный выбор, в какую экономику вкладываем свои деньги через покупки, считает первый заместитель генерального директора ФАПК «Сахабулт».

НОСИТЬ МЕХА – НАША ТРАДИЦИЯ

Между тем, именно в нашей традиции носить меха, это раз. Во-вторых, в наших традициях носить именно соболь. В то же время у нас нет собственных магазинов по продаже соболиных изделий. Такие магазины есть в Москве или в Италии, но не у нас — на родине лучшего соболя в мире.

ЯКУТИЯ КАК МЕХОВОЙ ЦЕНТР

«Сахабулт» продвигает мех как экологичный материал, который долго носится, который можно перешить во что-то другое. Мех — это то, что надолго остается с нами. Выбирая мех, мы не портим природу, сохраняем планету. Мы работаем для того, чтобы Якутия стала меховым центром, в который специально будут приезжать на шуб-туры. А пока это прерогатива Греции. На нашей стороне — вековые традиции и уникальное сырье. Остальное зависит от нас, серьезно настроена Аксинья Шишигина.  

СОБОЛЬ – МОНОПОЛЬНЫЙ ПРОДУКТ РОССИИ

Есть запрет на вывоз живого соболя из России. Поэтому наша страна является монополистом по соболю. Однако выгода наша от этого ничтожно мала.

Нефть можно и в другой стране купить, газ тоже, алмазы и в Африке есть. А соболь — только в России. Это монопольный продукт, который был и может снова стать брендом страны.

Многое зависит от трендов — будет российский соболь модным или нет. К сожалению, так сложилось, что на нашем соболе деньги зарабатывают иностранцы. Например, всемирно известный бренд — модельер Карл ЛАГЕРФЕЛЬД зарабатывает миллионы евро. Самая дорогая шуба мира стоимостью в миллион евро сделана Лагерфельдом. Эта шуба сшита из российского соболя.

А в это время у наших охотников, добывающих соболь, ситуация все хуже и хуже…

МЕХОВУЮ МОДУ ЗАДАЕТ ЕВРОПА

Сейчас в дизайне соболиных шуб моду задает Европа. Между тем, именно у нас очень богатая культура и традиции, которые корнями уходят в глубь веков.

Помню, все восхищались итальянской выделкой соболя и итальянской модой на изделия из соболя, а мне пришел инсайт: как давно они этим занимаются? Почему считается, что у них такие традиции? Этим традициям всего-то сто лет, не так уж и много.

А сколько веков якутским традициям? Если люди в нашем краю жили 25 тысяч лет тому назад, значит столько же они работали с мехом, с соболем. На самом деле, тысячелетние традиции у нас. Но мир так перевернулся, что считается, что лучшие меха — в Италии, и моду задает эта страна.

Мы вынашиваем амбиции, чтобы решительно изменить сложившиеся полюса в мире меховой моды. Тысячелетние традиции на нашей стороне, именно у нас достаточно культуры ношения мехов, опираясь на которые мы можем создавать свою моду, свой дизайн. Плюс ко всему мы в России сами это и носим, отмечает Аксинья Егоровна.

ОСТОРОЖНО, ЗЕЛЕНЫЕ!

Несколько стран собираются свернуть звероводство. И пандемия тут ни при чем. Причина во все возрастающем давлении зеленых. Ну, запретят они звероводство, и норки не будет. Хорошо это или плохо?

С другой стороны, возьмем птицефабрики, которые повсеместно. Там курицы дают яйца. Затем куриц убивают и едят. Почему же зеленые не протестуют против птицефабрик? Ведь и на зверофермах, и на птицефабриках условия аналогичные — животные содержатся, затем забиваются вне воли. Что-то я не встречала ни одного зеленого против яиц.

Зеленые защищают животных и провозглашают — давайте носить все пластиковое, долой мех! Но как насчет того, что пластик — очень дешевый материал, его очень часто меняют и неосознанно потребляют, из-за чего планета катастрофически загрязнена и замусорена. Вторичной переработке подвергаются ничтожно малый процент пластика. Но и после вторичной переработки он все равно остается пластиком. Третичная переработка, возможно, где-то есть, я про это не слышала. Итак, небольшая часть пластика перерабатывается повторно, часть – нет, в итоге основная его масса оказывается в мировом океане или закапывается под землю. Получается, зеленые своими усилиями спасают один вид норки, но при этом загаживается вся планета. Сколько дельфинов умирают из-за пластиковых островов на морях, сколько рыбы? Мы – за жизнь в гармонии с планетой. На проблемы экологии надо смотреть более глобально.

Тем более, что меховые изделия достаточно дорогие, их невозможно постоянно бездумно покупать или менять. Они подвергаются вторичной переработке, их можно сколько угодно перешивать на шапки, рукавицы и т. д. У меховых изделий есть вторая, третья жизнь, и она еще и перерабатывается. Осознанное потребление — это не про то, чтобы отказаться от натурального и покупать искусственное, а про то, чтобы, покупая, понимать, куда ты вкладываешь и где в итоге это окажется, рассуждает ньюсмейкер.

В ЗАЩИТУ РОССИЙСКИХ ШУБ

С российскими фабриками мы обсуждаем проблему недобросовестных подрядчиков, компрометирующих репутацию меховых изделий. Отечественные фабрики всерьез обеспокоены тем, что из Китая и других стран Юго-Восточной Азии нелегально завозятся шубы, на которые перешивают российские ярлыки. Люди покупают эти шубы, считая, что они российского производства. В итоге эта покупка не выдерживает проверку даже на один сезон, потому что сделана подпольно, непонятно какими технологиями. И потом разносится слух, мол, российские фабрики плохо шьют шубы. Все эти репутационные потери из-за того, что некоторые участники рынка, нацеленные на сиюминутную прибыль, недобросовестно относятся к продажам. В итоге страдает лицо страны. А ведь именно в России носят шубы значительную часть года.

С российскими коллегами мы обсуждаем перспективы решения этой неприятной ситуации. Российские фабрики настроены очень серьезно. Ведь на самом деле в нашей стране хорошая выделка и прекрасный пошив. Но все это компрометируется людьми, торгующими дешевыми иностранными подделками. Как она выделана, чем она выделана, куда это выделанная вещь слита, то есть насколько там вообще нормы безопасности выполняются? Покупая поддельную шубу у непонятных поставщиков, помните, что, возможно, наносите вред планете. Ведь не понятно, как она была сделана, какими технологиями и безопасны ли эти технологии для здоровья, предупреждает профессионал.

ПАНДЕМИЯ КАК ВОЗМОЖНОСТЬ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ИЗМЕНЕНИЙ

До пандемии мы постоянно отправляли соболь на экспорт, так давно сложилось на рынке. Кризис – это тот момент, когда можно остановиться, закрыться и найти новые возможности для развития. Вот мы и подумали: не покупают наш соболь — и хорошо! Наконец-то сможем реализовать нашу мечту — усиленно развиваться, самим производить соболиные вещи, продвигать их и собственный бренд. Да, это сложно и дорого, но мы свой рынок сможем отбить, считает первый заместитель генерального директора ФАПК «Сахабулт».

В стране развивается проект по промышленному туризму. Продвигать его начали в прошлом году, но все затормозилось из-за пандемии.

УНИКАЛЬНЫЙ СЕВЕРНЫЙ ДИЗАЙН

В прошлом году «Сахабулт» начал активно сотрудничать с прославленным якутским модельером Августиной ФИЛИППОВОЙ, создающей уникальный северный дизайн. Когда на выставках мы демонстрируем изделия, сделанные по ее эскизам, знатоки моды приходят в восторг: «Какие вы молодцы! У вас свой дизайн в мехе!». Именно поэтому наши показы становятся событием. Сейчас все друг у друга заимствуют идеи, а у нас – собственный стиль и почерк. Лет пять назад, когда только начинала работать в «Сахабулте», мониторила меховой рынок. Забивала в поисковике «мужские меховые головные уборы из соболя». И вылезали ушанка, кепка и еще кое-какие изделия с кожаным верхом, и на этом все. Затем забивала в поисковике «головные уборы женские», и тоже вылезают однотипные шапки, примерно 10 моделей, которые повторяются в разных вариациях. К слову сказать, российские фабрики давно перенимают наши модели, которые тоже вошли в эту «десятку с модификациями». Необычных, красивых, модельных головных уборов из меха я тогда не нашла, потому что все копируют друг друга.

Когда «Сахабулт» начал делать совершенно другие вещи, большинство говорили, что мы молодцы. Но были и те, кто вопрошал: «А кто это будет носить?» Получив новые изделия – красивые, этническим культурным кодом, мы подумали, что некоторые модели, разработанные на основе наших традиций, могут носить и другие представители тюркских народов. Ведь культура тюркских народов схожа. В ближайшее время мы планируем изучить рынки Казахстана и других тюркских стран, на предмет, насколько им интересна наша продукция.

С Августиной Николаевной у нас и дальше будут коллекции из соболя. Это дорогостоящий мех, и просто так экспериментировать с соболем не каждый решится. Якутянки очень красивые и модные, в нашей республике любят все креативное, и у нас уникальные и красивые изделия продаваемы, а не только рассматриваемы, с удовлетворением отмечает Аксинья Егоровна.

МОДА И ОХОТА

Параллельно мы собираем предложения, чтоб поддержать охотника-промысловика. Кто он и почему оказался за бортом, вне законодательного поля? Часть нашей работы – это создание и продвижение моды. Но есть и другая часть, которая обеспокоена тем, кто же такой охотник на сегодняшний день и какое у него будущее, какова роль добытчика в креативной экономике? Есть ли у этой экономики будущее? Останется ли охота как хобби? И если да, кто тогда будет добывать нам соболь?

Многие считают, что мода — это какие-то далекие, важные люди, которые ходят по подиуму, это показы и сплошной гламур. А охотники, живущие в тайге – это другой мир, и близко не относящийся к моде.

Между тем, охотник и мода – звенья одной цепочки. Если есть мода на мех, есть заработок у охотника. Если есть охотник, значит еще есть мех. Одно не может существовать без другого. Мода начинается именно с охотника и только затем переходит в престижные показы.

В ПОДДЕРЖКУ ЯКУТСКИХ ОХОТНИКОВ-ПРОМЫСЛОВИКОВ

Сейчас охотникам-промысловикам очень тяжело, так как цена на соболя на аукционах очень сильно упала. И наше продвижение — один из способов поднять цену. Стоит отметить, что цены на соболя падали постепенно, медленно. Но в прошлом году они мгновенно обрушились из-за пандемии. При этом и процент продажи соболя оказался достаточно низким. Продавалось, порядка, 30 процентов выставленного соболя, что усугубило кризис на меховом рынке. Сейчас низкая аукционная цена всех ограничивает, мы не можем вывезти соболь за пределы страны, это нерентабельно.

Так что выход один — нам самим начать продвигать свой бизнес, выделяя якутский соболь. Продавать его здесь, в Якутии, и здесь же получать добавленную стоимость. Только тогда мы сможем установить другую цену своим охотникам, поддержать их. «Сахабулт» сейчас активно развивается сразу в нескольких направлениях: с одной стороны, мы предлагаем фабрикам продвигать мех, с другой стороны производим и продаем сами.

SakhaLife известно, что «Сахабулт» ведет много другой работы в этом направлении, но об этом будет рассказано позже.  

РЕЗЮМЕ

Таким образом, «Сахабулт» принял вызов времени – мы создаем собственную

меховую моду из самого лучшего соболя в мире – якутского. Так же мы добиваемся отдельного брендирования нашего соболя. Продвигая меховую моду, выделяя наш собственный бренд, мы оказываем поддержку якутским охотникам-промысловикам. Все мы – звенья одной цепочки под названием меховая мода. Мы работаем для красоты и здоровья наших покупателей, для экономики России и Якутии, и для экологии всей планеты, — отмечает Аксинья Шишигина.