После того, как однажды хохлы развесили над нами сразу 8 дронов, я для какой-то нужды сходил в тыл. Осетин дал мне поручение притащить заодно кое-что из его личных вещей. Ребята из расчёта попросили раздобыть кофе. Я взял рюкзак, автомат и рано утром уже был в цитадели. Там попался на глаза Снегу, он рассердился конечно, но виду не подал (хотя некоторые из бойцов рассказывают, что Снег в те дни только и делал что орал на всех). Снег спрашивает меня: «А ты что тут делаешь?» Я как-то замялся, но вспомнил про поручение Осетина и отвечаю бодро: «По приказу командира, товарищ комбат!»
Снег мне рассказал, что многие из бойцов самовольно оставляют позиции и ходят то в деревню, то на завод, в город, в баню. В те дни на нашем участке было затишье, обстрелов почти не было. Мы расслабились. Вагнера сражались за Бахмут, и противник все силы и снаряды тратил там. Но, конечно, комбату виднее какая обстановка. Нельзя ослаблять нашу огневую мощь на передке. Снег выговор мне не объявил, но предупредил, что в следующий раз будет наказан командир пятёрки и я. Потом мы с ним попили чай и я рассказал комбату что там нас замучили дроны.
— Почему не стреляете? Сбивайте!
— Высоко, однако, Дай винтовку, комбат?
— Сейчас получишь.
Через полчаса наш старшина Мангуст принёс мне винтовку Мосина, 1943 года выпуска, с оптикой 1941 г. Та самая снайперская Мосинка, легенда! В отличном состоянии! Я набрал специальных снайперских патронов в огневом взводе и обрадованный вернулся на передок. По дороге я не удержался, и на Ноле мы с Горынычем несколько раз пальнули из неё по воронам. Не попали. Прицел надо настраивать, приводить к нормальному бою. Бойцы Скифа, которые были на Ноле, тоже обрадовались этой винтовке, я каждому давал её подержать и рассмотреть. Мой позывной Политрук, как говорится, Имя обязывает.
— Держи! Прикоснись к легенде, брат! Деды наши с ней сражались и победили, и мы победим.
Осетин заметил меня ещё издалека, увидев винтовку, обрадовался как ребёнок, закричал: «Ях-хамба!» Со всех соседних позиций прибегали бойцы посмотреть на Мосинку.
Тогда я решил с этой винтовкой обойти всю нашу линию обороны и на другой день отправился в путь. Всем желающим я давал подержать её, сфотографироваться с ней, она была для нас как символ Победы. Ребята передавали её друг другу как знамя.
На участках Вагнеров её увидел один Супер-снайпер Оркестра, у него своя супервинтовка в чемодане, несколько снайперов помощников, аппаратура. Как и где он работает — военная тайна, его позывной тоже. Он тоже оценил раритет, даже взялся её пристрелять, настроить прицел, такому специалисту нельзя не доверять. Однако работать с ней он не стал. Мосинка — очень громкая винтовка, её выстрел демаскирует. Да и 4хкратный узкий прицел уже не отвечает современным требованиям. Он предупредил, чтобы я ни в коем случае не высовывался с ней. На той стороне тоже есть «специалист» и наш Оркестрант уже много дней ведёт на него охоту. Для вражеского специалиста, такой как я -любитель, интересная цель. Я пообещал ему работать только по дронам.
Вечером началась очередная перестрелка, по нам опять насыпают из подсолнухов. На этот раз я выпалил из Мосинки. Звук как из РПГ, перестрелка тут же прекратилась. А по кустам над моей головой полоснул лазер, это дальномер. Нас засекли, но в тот раз всё обошлось.
Союзники-десантники через Каспера выпросили Мосинку у меня на несколько дней, и в том бою 17-19 мая она снова по-настоящему била фашистов. А дроны у противника, как назло, кончились, во всяком случае до меня они больше не долетали.
Полевая библиотека
Многие из пополнения нашего и других отрядов думали, что Политрук — это не позывной, а должность такая в батальоне. Поэтому, когда я заходил к ним в окопы, они жаловались мне на то, на сё, на условия, на отсутствие чего-либо. По мере возможностей я объяснял добровольцам международное положение, текущую обстановку на СВО, конкретно наше под Соледаром и Бахмутом. Даже личные конфликты приходилось разбирать и мирить ребят. На соседней позиции Дениса, Вагнера угрожают бойцу Скифа, тот всерьёз опасается за свою жизнь. Мы с Осетином завели разговор об этом непосредственно возле их поста. Порешили завтра поговорить об этом с Денисом, нашего Скифа в обиду не давать и если что, заступиться за него всерьёз. На следующий день Денис сам пришёл и поговорил с нами. Тот Скиф рассказал, что напряг тут же исчез.
Во время вылазок, в деревне я нашёл много книг, в основном чушь всякая — романы, детективы, фантастика, боевики. Я нагрузил этими книгами рюкзак до отказа и раздал книжки на позициях, каждому желающему. Сказал только: «Жопы книжками не вытирать, прокляну!» Эти книги и сейчас там, в окопах Соледара. Там же в деревне подобрал разорванную гармошку, заклеил её скотчем и вдвоём с Высотой или другим казаком — Дедом Морозом давал концерты на передовой, и позже в тылу на ротации. Мы исполняли казачьи песни.
В статье приводится личная точка зрения и оценочные суждения автора на события, вызвавшие широкий общественный резонанс.