Моя история не оригинальна…
В новостном поле по вопросу о наркотиках чаще можно услышать сводки о работе правоохранительных органов. Где и кого поймали, сколько в граммах каких ПАВ изъято. Гораздо меньше внимания уделяется тому, что с человеком случилось, как он стал наркоманом.
— Меня зовут Александр, я – зависимый, — спокойно говорит мой собеседник.
Александр — повар с семнадцатилетним стажем, у них с женой свой бизнес.
— Я прошел путь от штатного повара до шефа, потом открыл свое дело, нашему семейному бизнесу восемь лет.
Сейчас он проходит реабилитацию в Кангаласском отделении Якутского республиканского наркодиспансера. Пришел сюда сам и намерен пройти полный курс лечения.
— В 2020 году я проходил курс реабилитации в Санкт-Петербурге, шесть месяцев был реабилитантом, три месяца волонтером, консультировал, помогал зависимым. Вернулся в Якутск, и здесь у меня случился срыв, опять реабилитация, потом ремиссия примерно год, опять срыв, и вот я снова здесь. Сам не мог остановиться и принял решение пройти еще один курс, проработать свои подавленные чувства, свои психологические травмы, срывы, чтобы уже не возвращаться в зависимость. На данный момент я работаю над собой, есть изменения.
Повседневная психологическая реабилитации наркологических больных включает в себя групповую, индивидуальную и семейную. Весьма эффективна групповая терапия, включающая в себя проговаривание своих проблем, обсуждение, проигрывание различных ситуаций, которые ведут к выздоровлению и закреплению у наркомана новой модели поведения и привычек. Здесь считают важным личное общение с врачом и клиническим психологом, помогающее сформировать у реабилитанта желание и мотивацию к выздоровлению. С целью создания атмосферы доверия, взаимопонимания, формирования определенных правил, способствующих выздоровлению больного работа ведется и с семьей. Все программы разрабатываются таким образом, чтобы помочь человеку комплексно восстановить психологическое и физическое здоровье. Важнейшая цель — не только излечить больного от зависимости, но и помочь ему социально адаптироваться по возвращению к нормальной жизни. Реабилитанты смотрят тематические фильмы и телепередачи, слушают лекции, проводят тренинги, работают в столярной мастерской, в швейном цехе, по хозяйству, занимаются в тренажерном зале. Психологи называют это «нарабатыванием утраченных навыков», что также имеет важное значение.
— Когда у вас началось знакомство с наркотиками, Александр?
— Еще в школе, непонимание в семье, сложные отношения с родителями, друзья, попавшие в такую же ситуацию… Мои родители выпивали и погибли молодыми, мне не хотелось бы повторить их судьбу. Но в те годы я этого не понимал, во мне была только злость, я уходил из дома, не хотелось всего этого видеть. Я практически вырос на улице. Не хочется никого обвинять, понимаю, что во всех своих бедах я виноват, прежде всего, сам. Сейчас я понимаю, что столько времени потерял впустую. Дети растут, и я боюсь за них, ведь яблоко от яблони недалеко падает. Хочется уже прервать этот порочный круг.
— Можно узнать, как вы работаете над собой?
— Мы занимаемся по 12-ти шаговой системе, я прорабатываю и анализирую свои чувства, веду дневник, разговариваю с психологами, делюсь с ними всем, что переживаю, эти беседы мне очень помогают.
Благодарные слова о том, как работают специалисты отделения, я много раз слышала и от тех, кто давно вернулся к нормальной жизни. Вот и нынешние реабилитанты говорят о работниках отделения с большим уважением, и это дорогого стоит.
— Я вижу, что здесь все ведут дневники. Что это дает вам?
— Я пишу в дневник все, что со мной происходит, как воспринимаю это, что чувствую в течение дня, как переживаю какой-то негатив, раздражение, злость, «качает» меня или нет…
— Бывает, что хочется вернуться к наркотикам?
— Да, тяговое состояние бывает. Я тогда молюсь, стараюсь подавить в себе эти чувства, возвращаюсь в прошлое, вспоминаю, на какое дно попадал, и желание вернуться к прошлой жизни пропадает. Мне 30 лет, я сознательно пришел на реабилитацию, не хочу, чтобы мои дети повторили мои ошибки. Потому я здесь. Я стал больше времени проводить со старшим, мы спортом занимаемся вместе, разговариваем, как друзья. Когда он родился, мне было 19 лет. Жена у меня хорошая, так что обстановка дома у нас благополучная. Сейчас я вспоминаю свое детство, и не хочу, чтобы это испытали мои дети.
— Что дало Вам время, проведенное здесь?
— Опыт, знания, я вник в 12-шаговую программу, осмысленно работаю над собой сейчас. На первую реабилитацию я пошел не по собственному пониманию ситуации, меня привезли в отделение без моего согласия. Я прошел тогда полный курс, но желания менять жизнь у меня не было. У меня была обида, что приехали, забрали, даже не поговорив со мной, хотя я понимаю, что у них было желание помочь мне. Какое-то внутреннее сопротивление было, видимо, но я прошел весь курс. А в этот раз я пришел осознанно, поэтому и результат будет другой. Я долго шел к этому и понимал, что сам не справлюсь, нужна помощь. Сейчас я уже принял решение. Я считаю, что если человек осознанно идет на выздоровление, то он справится. Главное понять, для чего это тебе надо. Я благодарю Бога, что не потерял семью, детей (а у меня были такие моменты: я разбился на машине, дело уже шло к разводу, проблемы с законом были). У зависимых, как говорят, есть три пути – тюрьма, больница и смерть. Но есть и четвертый — выздоровление! Я выбрал его, а мотивация у меня есть.
«Слова не мальчика, но мужа», — невольно вырвалось у меня, и мой визави улыбнулся в ответ.