Грядет кризис образования и подготовки кадров

В конце XIX века Россия имела одну из самых эффективных систем образования и подготовки кадров и, без сомнения, эта система занимала лидирующие позиции по темпам развития. Благодаря «заделам», которые были осуществлены в этот период — в конце XIX — начале ХХ века — мы сегодня не лучше, но и не сильно хуже других стран. Вместе с тем надо понимать, что в 1920-30-е годы университеты, созданные в царской России, в подавляющей части были разделены на отдельные институты, деятельность которых была сосредоточена на задачах массовой подготовки кадров для ускоренной индустриализации в рамках второй промышленной революции.

Исследовательский процесс в этот период был выведен за рамки традиционных учебных заведений — в специализированные НИИ и КБ, а они, в свою очередь, оказались сосредоточены в существовавших отраслях промышленности, и прежде всего — для решения военных задач. Тогда казалось, что это даст быстрые и конкретные результаты. В среднесрочной перспективе это привело к целому ряду негативных последствий, которые стали очевидны лишь к началу 80х годов.

Вероятность того, что нам удастся вернуть в университет исследовательский процесс, откровенно говоря, сомнительна. При этом надо понимать, что исследование – это уже не доминирующий вид мышления и деятельности, как это было во времена второй промышленной революции. Число исследователей в мире сокращается, институциональной основой современных исследовательских программ становятся сети междисциплинарной и межпрофессиональной коммуникации, эффективность кооперации по решению конкурентных исследовательских задач поддерживается большими базами данных и возможностями их агрегирования. В мире на наших глазах происходит переход к управлению комплексными программами НИР и НИОКР на основе малых прорывных команд, сетевых структур и новых принципов финансирования. Исследовательские институты по 600-1000 человек, из которых три четверти занимаются не исследованиями, а обеспечением, станут не нужны.

«Если не создаётся 25 миллионов высококвалифицированных рабочих мест, то попытка подготовить кадры большей квалификации приводит только к оттоку людей из страны».

Непременное условие осуществления современной исследовательской деятельности — это кооперация с промышленностью. Но тут существуют две проблемы. Первая проблема заключается в том, что промышленники сегодня сами не могут ответить на вопрос, что им нужно. Ни одна, даже самая крупная, компания не может самостоятельно обеспечить прорывные исследования и разработки даже в рамках своей узкой отрасли. Необходимо создание консорциумов на всех стадиях жизненного цикла создания новых знаний и новых продуктов. Вторая проблема состоит в том, что те промышленные предприятия, которые точно знают, что им нужно, сегодня в существующие учебные заведения, скорее всего, не придут, потому что понимают, что от них бесполезно ждать прикладных результатов.

При этом, если мы говорим о системе подготовки, то сроки обучения практически на всех уровнях завышены. Интенсивность учебного процесса низка, а его стоимость — как в плане реальных затрат, так и в плане рыночной цены, — завышена.

Несмотря на то, что российская система подготовки рабочих и инженерных кадров в последней четверти XIX века неоднократно была признана лучшей в мире (не случайно она получала золотые медали на промышленных выставках в Вене, Филадельфии и Париже), Людвиг Кноп (которого часто называли «Русским Аркрайтом»), в 1860-е годы создававший российскую текстильную промышленность, был очень недоволен результатами подготовки инженеров в Московском высшем ремесленном училище (ИМТУ). Он не брал выпускников оттуда для наладки оборудования, а привозил простых мастеровых из Бирмингема (Англия), считая, что у русских очень много теории, но не хватает практических навыков.

Уверяю вас, что и сегодня, если вы поговорите с человеком, который нанимает людей к станку, он вам скажет, что предпочтёт выпускника WorldSkills выпускнику-инженеру ВУЗа. Более того, когда у нас появится миллион выпускников программ подготовки рабочих высшей квалификации, прошедших через систему соревнований WorldSkills, мы перестанем говорить, что у нас хорошая инженерная подготовка в вузах.

В подавляющем большинстве существующих учебных заведений мы, преподаватели и организаторы учебного процесса, делаем вид, что учим, а студенты делают вид, что учатся. Это — результат социального компромисса вокруг так называемого «бесплатного образования», который достался нам в наследство от Советского Союза. В конце 50-х — начале 60-х годов прошлого века Советский Союз «пообещал» всем бесконечный социальный лифт.

Сегодня мы понимаем, что эта модель была результатом заблуждений. Впереди нас ждёт очередной кризис промышленной системы, сложившейся в эпоху второй промышленной революции, закрытие большого числа рабочих мест, сокращение численности занятых, исчезновение многих профессий, которые сегодня кажутся устойчивыми и востребованными. Кризис существующей промышленной системы и формирование новой платформы технологий неминуемо затронут сферу образования и подготовки кадров.

В мире сегодня существует лишь десяток-другой учебных заведений, которые пытаются бежать вперёд. Однако сохранение лидерства в той или иной области знания даже для таких учебных заведений остаётся существенным вызовом и требует построения новой кооперации и новой системы разделения труда в самой сфере подготовки кадров и образования.

«Некоторые профессиональные стандарты приняты в 1939 году и с тех пор не менялись».

Не так давно американский миллиардер Ричард Брэнсон выдвинул интересную идею: он сказал, что все ресурсы, которые тратятся на подготовку и образование кадров, надо выдавать в виде грантов людям для разработки и запуска новых предпринимательских проектов. Если грантополучатель сумеет создать новое предприятие, то всему, что ему в дальнейшем понадобится, он потом научится — выбрав то или иное учебное заведение, или самостоятельно, — но во всех случаях построив для себя индивидуальную учебную программу. Одновременно такой предприниматель создаёт и новые рабочие места, которые в свою очередь станут ориентиром для многочисленных учебных программ. А если не создаст — значит, такое обучение было ему не нужно и в принципе не могло дать положительной отдачи для общества.