Г-н Стручков: Это ваши проблемы! Откровенные издевательства над ранеными

Комиссия для профанации, или Как в Якутске издеваются над ранеными

Военно-врачебная комиссия Министерства обороны в Якутске не отвечает, а, скорее, не хочет отвечать поставленным перед ней задачам. Лишь отдельным раненым удается пробить тыловую брешь, чтобы подтвердить хотя бы временную невозможность по состоянию здоровья вернуться на СВО. Подавляющее большинство вынуждено за свой счет отправляться в госпиталя при воинских частях, разбросанных по всей России, сообщает ТайгаПост

Когда вся страна поддерживает свою армию, в Якутске военно-врачебная комиссия делает все, чтобы ее дискредитировать. Издание расскажет лишь о двух историях, но мы не сомневаемся, что их наберется куда больше. А многие военнослужащие даже не пытаются попасть к военврачам в Якутске, наслышавшись об откровенных издевательствах или даже не зная о том, что ВВК есть под боком.

Фамилии имеются в редакции.

Ньургун:

— Моему сыну осколком вырвало часть берцовой кости, ему поставили аппарат Елизарова. В начале февраля мы пришли на ВВК в республиканский сборный пункт под председательством Николая Христофоровича СТРУЧКОВА. Поначалу он дал указание оформить документы на предоставление сыну 30-дневного реабилитационного отпуска. Женщина-хирург стала писать, как вдруг повернулась к сыну: «Ты что такой недовольный сидишь?». «Я нормальный», — ответил сын. Тогда хирург стала усиленно рыться в его документах и обнаружила, что нет отпускного удостоверения из воинской части. В начале декабря реабилитационный отпуск был сыну предоставлен приказом, и он уехал домой. А отпускное то ли не дали, то ли он его не получил.

Теперь над сыном стали откровенно издеваться, говоря «ты, наверное, просто служить не хочешь». Какой он дезертир? Вот он перед ними с аппаратом Елизарова на ноге! Говорю: посмотрите компьютерную томограмму, она у нас с собой, дайте мне компьютер, и я покажу в трех проекциях, уже научился. А, кажется, травматолог в ответ: я не умею читать КТ.

В общем нас выгнали, сказав, что теперь сыну нужно обращаться в воинскую часть, которая находится в Крыму. Чтобы успеть до окончания отпуска и реально не попасть в дезертиры, мы наутро купили билеты до Севастополя больше чем за 80 тысяч рублей. А в 11 вечера мне позвонил Стручков, чтобы завтра пришли к нему. Билеты невозвратные, но мы были и этому рады, чтобы сыну с его ногой не пришлось мучаться в такой дальней дороге. 

А утром Стручков сказал: нет, езжайте в воинскую часть. Мы в шоке: «Вы же сами вечером позвонили, чтобы утром были у вас!». «Вечером я так думал, а сейчас нет, не могу принять». «Вы понимаете, какие деньги из-за вас мы потеряли?» «Это ваши проблемы!» (любимая фраза Стручкова).

Потом через военкома мы получили из воинской части отпускное удостоверение, снова пришли на ВВК. А Стручков: «Нет, мне уже не надо. И кто такой военком? Сказал же, езжайте в воинскую часть»… Я потребовал, чтобы они тогда написали, что сын здоров и не нуждается в дальнейшей реабилитации. В этом случае мы могли бы обжаловать решение ВВК в суде. Но они ничего не пишут, просто отправили. Уверен, что такие люди не должны работать на таких ответственных должностях. А то красиво устроились: никому не подчиняются и творят, что хотят.

Сергей:

— 30 ноября 2024 года мой сын получил тяжелое ранение на СВО. Под Новый год попал домой в Нерюнгри. В ростовском госпитале ему предписали реабилитационный отпуск на месяц. Кроме живота, осколки повредили обе ноги и правую руку. Воинская часть сына находится в дальневосточной тайге, куда ему физически после таких ранений было бы тяжело добраться для медицинского освидетельствования и продления отпуска.

В Нерюнгринском военкомате узнал, что ВВК есть в Якутске в республиканском сборном пункте, но предупредили, что направление дадут, если только председатель комиссии Николай Христофорович СТРУЧКОВ согласится принять сына. 

Никаких сведений о ВВК Минобороны в Якутске в Интернете нет. Оказалось, что у военно-врачебной комиссии, занимающей полэтажа здания, даже нет городских телефонов. Через знакомых нашел личный мобильный Стручкова. С трудом, но все же уговорил его принять сына. Хотя Стручков меня убеждал: «Зачем вы будете над ним издеваться? Пусть едет в воинскую часть и там продлит отпуск». Но напомню, что проходящий службу по мобилизации сын приписан к части глубоко в дальневосточной тайге, куда ему еще от станции несколько часов на машине.

В середине января мы все-таки попали на ВВК в Якутске. Был сам Стручков и две женщины, видимо, хирург и травматолог. Глядя на израненного сына, они лишь хлопали глазами: «Мы не видим оснований для продления реабилитационного отпуска». Ну и что, что осколок в животе, нога не сгибается, рука сломана… Травматолог и вовсе заявила, что она не может знать, что под гипсом. Когда же предложили снять гипс, поскольку он съемный для обработки ран, она отказалась. ВВК в Якутске не имеет доступа к электронным базам гражданских больниц. Поэтому сделанные в Нерюнгри рентгеновские снимки им пришлось показывать на телефоне.

В конце осмотра женщина-хирург как будто сжалилась, сказав, что ему еще раз нужно проверить живот. И комиссия все же предоставила сыну 30-дневный реабилитационный отпуск. Считаю, что это было издевательское шоу: сначала на голубом глазу заявляли, что здоров, а в конце нехотя согласились признать раненым – чтобы больше к ним не заявлялись! Стручков на прощание так и сказал: «Больше к нам не приезжайте».

11 февраля моему сыну в Якутске сделали очередную операцию – ломали неправильно сросшуюся руку, правую, на которой не сгибался в том числе указательный палец, которым жмут на курок. Я вынужденно вновь позвонил Стручкову, ведь отпуск сына заканчивался 22-го. Он снова долго отнекивался, прежде чем согласился: пусть приезжает, но имеет при себе все документы из больницы и рентгеновские снимки на пленке.

17 февраля, за пять дней до окончания отпуска, как сказал терапевт Стручков, мы были на ВВК в Якутске. Но там сына даже смотреть не стали, отправив для прохождения комиссии в воинскую часть. На мой вопрос «вы же мне сказали, пусть приходит» Стручков спокойно ответил «но он же и пришел»…

По его словам, ВВК в Якутске не имеет права не только списывать военнослужащих по состоянию здоровья, но даже продлевать отпуск более, чем на 30 дней: потому что они не имеют возможности провести полное обследование. И еще потому, что на этот счет есть некий приказ заместителя министра обороны Цаликова и соответствующие методические указания. Теперь мой сын с бандажом на животе, по-прежнему не сгибающейся ногой и сломанной рукой поедет в воинскую часть, чтобы ему там сказали: с такими ранами вам положен дополнительный отпуск на реабилитацию.

Точно знаю, что абсолютное большинство раненых из Якутии на ВВК ездят в свои воинские части, причем это делается за свой счет. Если Стручков считает, что бойцы на СВО много зарабатывают, так, может, хватит ему отсиживаться в тылу, а самому пойти на спецоперацию, уступив место тем, кто будет работать?

Когда сын впервые прибыл на ВВК в Якутске, там был парень, практически ничего не слышавший после контузии. Он сказал, что его также отказывались осматривать, пока не написал жалобу Президенту. Во второй раз сын и вовсе был единственным в коридоре, кто пришел на ВВК к Стручкову. А ведь наверняка у многих есть знакомый раненый, кто вместо того, чтобы пройти комиссию в Якутске, вынужден отправляться за тридевять земель. 

Из всех ящиков нам льется: служите Родине, и Родина послужит вам! А по факту наших парней в тылу встречают такие стручковы, готовые послать их куда угодно, лишь бы самим не работать. Почему ни военный комиссариат, ни военная прокуратура не разберутся в этой ситуации? Для чего вообще тогда нужна военно-врачебная комиссия в Якутске, если она лишь откровенно издевается над ранеными?

ТайгаПост нашел несколько человек, пытавшихся пройти ВВК в Якутске. У нас вырисовалась следующая картина. По положению о военно-врачебной комиссии в ее состав должны входить хирург, окулист, терапевт, невролог, психиатр, стоматолог, дерматовенеролог, отоларинголог. Состав комиссии может быть расширен, но уменьшать его нельзя. Если хотя бы один из врачей отсутствует, то результаты освидетельствования и постановка категории годности будут незаконными. По факту же раненых в Якутске принимают не больше трех врачей и соответственно веры их диагнозу нет. Но почему тогда Министерство обороны не озаботится наполнением специалистами республиканской военно-врачебной комиссии?

Источники ТайгаПост полагают, что дело здесь опять же в ее председателе Николае СТРУЧКОВЕ: раз нет специалистов, значит, нет и ответственности за принимаемые решения. Кроме того, появляется возможность получать деньги, как говорится, за себя и за того парня – премию за экономию фонда оплаты труда. 

Если бы они еще и работали за себя и за того парня… По данным же издания, ВВК в Якутске не занимается комиссионным обследованием поступающих на контрактную службу и добровольцев «Боотура». Для этого правительство республики наняло гражданских медиков. 

А ведь по положению о ВВК она обязана заниматься не только этой категорией граждан, но и (внимание!) даже членами семей военнослужащих, проходящих службу по контракту. По факту же получается, что Стручков и Ко сосредоточились лишь на осмотре призывников-срочников, а раненые на СВО только мешают им работать. Причем отправиться на ВВК в другие соседние города РФ невозможно: военные комиссариаты республики, что, наверное, логично, дают направления только на комиссию в Якутске…

Эта публикация будет направлена военному комиссару и военному прокурору РС (Я), надеемся на их комментарий. Также планируем обратиться в более высокие федеральные инстанции. А для начала поинтересовались у председателя постоянного комитета Ил Тумэна по делам военнослужащих, ветеранов боевых действий, вопросам патриотического воспитания и общественных организаций Александра ПОДГОЛОВА, поступают ли к нему жалобы на работу военно-врачебной комиссии Министерства обороны в Якутске. Он ответил так:

— Не то, чтобы жалобы. А просто говорят, что ВВК у нас нет, она не работает. Раненые или не могут туда попасть, или после ВВК все равно вынуждены ехать в свои воинские части. С этим, безусловно, нужно разбираться.