Евгений Суровецкий оставил описание руководителей Якутии

Евгений Суровецкий: Обыкновенная жизнь в необыкновенном веке. Продолжение.

Музей истории города Якутска при поддержке Sakhalife.ru и любезном согласии Ульяны Аскольдовны Суровецкой продолжает публикацию рукописи уроженца г. Якутска Е.К. Суровецкого. Евгений Кузьмич жил в XX веке, необыкновенном, бурном, он стал свидетелем и участником эпохальных изменений в Якутске и в стране в целом: разрушался старый мир и строился новый. Суровецкий писал впоследствии, в глубоко почтенном возрасте: «Уж слишком необычны были эти события, как сказка, как фантастика в нынешнем видении». Е.К. Суровецкий (1913-2000) — почетный гражданин города Якутск, один из организаторов профсоюзного и физкультурного движения в Якутии, первый председатель Совета клуба старожилов г. Якутска, возглавлял Якутский республиканский совет ветеранов спорта, заслуженный работник народного хозяйства ЯАССР, кавалер ордена «Знак Почета».

Предыдущую публикацию читайте:

Евгений Суровецкий: Обыкновенная жизнь в необыкновенном веке. Продолжение

Когда я перешел на работу в ЯВСФК Платон Алексеевич Ойунский, встретив меня в коридоре, всегда останавливал и спрашивал: «Ну, как Женя, физкультурой занимаешься?». Я, конечно, отвечал, что да, занимаюсь, а Ойунский похлопывал по плечу и похваливал: «Хорошо, это очень нужно для якутского народа» или еще что-нибудь подобное.

А вот другая оценка, Матвея Страда, прокурора республики в то время, хорошего знакомого нашей семьи. Однажды я обедал в столовой. Заходи Страд, тоже пообедать. Подсел ко мне, спрашивает: «Что, Женя, все физкультурой занимаешься?». Я отвечал, что да, занимаюсь. А Страд покачал головой и говорит: «Ведь умный же ты парень, а занимаешься такой чепухой!».
Вот так вот, две оценки физкультуры!

Попробую кратко описать, какими запомнились мне некоторые из руководителей республики, с которыми я был знаком.

Платон Ойунский, лет, наверное, 40-45. Роста небольшого, примерно 160 см., поскольку был пониже меня, а у меня рост 164 см. Худощавый, голова крупная, овальная, вверху шире, книзу уже, подбородок большой, удлиненный, крупные белые зубы. Лицо покрыто мелкими морщинками, добродушное, улыбчивое, подвижен.

Председатель ЦИК ЯАССР Николай Емельянов маленького роста, лицо круглое, подвижный, ходил чаще всего в меховых торбазах, в одежде не очень аккуратен. Общителен, прост в обращении, разговорчив. Интересно вел заседания ЦИК. Кабинет председателя был большой, стол длинный, у переднего конца стола стояло старинное кресло, с подлокотниками и очень высокой прямой резной спинкой, далеко выше сидящего. Николай Семенович сначала открывал заседание президиума нормально сидя, но постепенно, во время выступлений присутствующих, поджимал одну, затем вторую ногу под себя и садился по-турецки, сложив ноги на кресле. К этому уже все привыкли, никто не обращал внимания на его позу.

Совершенно другим был Александр Гаврилович Габышев, сменивший Емельянова на посту председателя ЦИК в 1935 году. Высокий, всегда аккуратно, я бы сказал, элегантно одетый, проглаженные брюки, галстук, очень культурный в обращении и поведении, всегда спокойный, разговаривал ровно, не повышая голоса, но требовательный, любивший подтянутость и исполнительность у сотрудников. Помнится, однажды А.Гетман, заместитель ответсекретаря ЯВСФК, зашел к Габышеву с каким-то вопросом. И через минуту выскочил из кабинета вес красный, подбежал к зеркалу, стал застегивать распахнутый ворот рубахи, причесываться. Я спрашиваю: «Ты что это?», а он отвечает: «Выгнал, сказал, приведите себя в порядок, потом заходите ко мне».
Сам Габышев был прост, скромен, я не помню, чтобы он отправлялся на работу на санках, как это делали другие руководители ЦИК и наркоматов, всегда ходил пешком.

Субурусский, бывший партизан, высокий, простой, одна нога у него была повреждена в боях, поэтому не сгибалась и он ходил, всегда держа ее прямой, с трудом поднимаясь по лестнице. Кем он работал, я не знал, встречал его главным образом на сессиях ЦИК и на съездах.

Очень обаятельной женщиной была Софья Петровна Сидорова, исполнявшая в 1936 году обязанности секретаря президиума ЯЦИК. В 1932 она работала заведующей культотделом ЯОСПС, затем её перевели в ЯЦИК. В годы Великой Отечественной войны и до 1951 года Сидорова была председателем президиума Верховного Совета ЯАССР. Как известно, в 1936 году была принята новая, так называемая Сталинская, Конституция СССР, ЦИК были отменены, вместо них избирались Верховные Советы – СССР, союзных и автономных республик. В 1937 году перевели первые выборы в новые органы, Сидорова, по-моему, именно тогда была избрана председателем президиума Верховного Совета ЯАССР. Она была женой наркома земледелия Семена Захаровича Борисова, в пятидесятые годы ставшего надолго первым секретарем Якутского обкома КПСС. В 1951 г. Софья Петровна умерла, председателем республиканской правительственной комиссии по её похоронам утвердили меня, работавшего тогда секретарем ЯОСПС, мне пришлось руководить всеми церемониями, открывать гражданскую панихиду, представлять слово соответствующим лицам и т.д.

Запомнилась и другая женщина, Слепцова М.Г., работавшая заведующей секретариатом президиума ЦИК ЯАССР. Симпатичная, миловидная якутка, всегда вежливая и приветливая в обращении со всеми, весьма аккуратная в оформлении документов.

Хотелось бы сказать несколько слов и о прокуроре республики Матвее Ароновиче Страде. В конце двадцатых годов, когда я учился в седьмом классе он преподавал у нас обществоведение, затем был выдвинут на работу в прокуратуру и в 1935-1936 годах я его знал уже как прокурора республики. Еврей по национальности, прекрасный юрист, он обладал большим даром красноречия. Мне привелось, если не ошибаюсь в 1936 году присутствовать на заседании выездной сессии Верховного суда ЯАССР в районе, кажется в Ытык-Кёле. Здесь был убит председатель колхоза Гаврилов. С обвинительной речью выступил Страд. Это была такая ярка, красочная и убедительная речь, что я просто заслушался. Причем Страд не пользовался заранее написанным текстом, только обращался к документам, когда это было необходимо. Убийца был приговорен к расстрелу.

Частым посетителем ЦИК и городских мероприятий был Егоров, партизан и разведчик во время гражданской войны, где он потерял один глаз. Уже пожилой якут, был разговорчив, любил рассказать о гражданской войне, но больше на якутском языке. Я с ним тоже был хорошо знаком, особенно после I Всеякутской спартакиады, где я судил многие национальные виды спорта, а он, конечно, был большим болельшиком этих видов.

Тогда активно действовал МОПР, Международная организация помощи революционерам. Председателем республиканского совета МОПР был Каупин, по национальности, видимо, латыш. Уже пожилой, но деятельный, болеющий за свое дело, хлопотливый, однако ему мешало косноязычие. Когда он говорил, то казалось, что рот его наполнен чем то, слова выговаривались неясно, трудно. Этим пользовался инструктор Совета МОПР Вениамин Сосновский. Болтливый и любящий всюду высунуться, показать свое «я», он часто выступал вместо Каупина, завоевывая себе авторитет. И в 1937-1938 гг. он достиг того, чего желал. В это время Каупин был арестован как враг народа, может быть не без помощи того же Сосновского, а Сосновский стал председателем республиканского совета МОПР.

Членский билет Международной Организации Помощи Борцам Революции Е.К. Суровецкого.

Наряду с работой в ЯВСФК я продолжал преподавать физкультуру в техникумах: медицинском техникуме, позднее преобразованном в ЯФАШ, Якутскую фельдшерско-акушерскую школу, в финансовом техникуме и техникуме потребкооперации.
В 1934 г. в Якутске открылся педагогический институт. Это было высшее учебное заведение в Якутии. И в него пошли учиться не только молодые, но и многие учителя уже в солидном возрасте, имевшие лишь среднее образование специальное или общее, окончившие когда-то школу II ступени или рабфак и работавшие учителями. В учебном плане института предусматривались занятия по физкультуре и методике преподавания физкультуры в школе. Преподавателем этой дисциплины ректором института был приглашен Я.М.Аржаков, работавший в то время ответственным секретарем ЯВСФК. Он вел занятия в институте по совместительству до начала 1935 года. Однако будучи отличным специалистом по физкультуре, Яков как человек был очень мягким по своему характеру и не смог взять студентов в свои руки, ведь среди них были в основном опытные и пожилые люди, не очень-то стремившиеся заниматься физкультурой. Кроме того, Яков был значительно загружен по своей основной работе в Высшем Совете физкультуры.

1932 год. Яков Аржаков, первый якут с высшим физкультурным образованием (аннотация Е.К. Суровецкого).

В начале 1935 года вместо Аржакова преподавать физкультуру в пединституте пригласили меня. Я в это время работал в ЯВСФК и преподавать в институте стал в качестве совместителя, по часам. Откровенно говоря, я побаивался, ведь народ там был серьезный, трудный, а мне шел все лишь двадцать первый год. Но все же согласился. Условия для занятий физкультурой в институте были никудышными, зала не было, занимались в коридоре на первом этаже здания, в бывшем реальном училище, позднее в нем находился инженерно-технический факультет Якутского госуниверситета. Были некоторые снаряды: турник, параллельные брусья, гимнастические конь и козел, футбольные и волейбольные мячи, медицинболы, шведская стенка, лыжи. Зимой занимались в коридоре гимнастикой, на лыжах, а когда потеплело, стал выводить студентов на стадион.

Вначале студенты пытались тоже вести себя вольно, не очень-то подчинялись дисциплине. Но мне удалось спокойно, без лишнего нажима и шума навести порядок, и дисциплина наладилась, все студенты беспрекословно стали выполнять мои требования и все упражнения, которые я включал в занятия. Запомнились некоторые студенты, среди них Сизых и Корякин. Сизых русский, но всю жизнь проживший среди якутов, пожалуй, лучше говорил по-якутски, чем по-русски. Пожилой, уже поседевший, старый учитель, был старателен и исполнителен, молча и усердно старавшийся выполнить упражнения. Но неловок, никогда раньше не занимался физкультурой и все у него получалось коряво, аляповато. Но учитывая его возраст и старание я проявлял к нему снисходительность. И это правильно понимали другие студенты.

Совсем другим был Корякин Павел Иванович. Молодой якут, склонный к полноте, рыхловатый и с ленцой, он всегда старался уклониться от занятий по физкультуре. Но это ему не удавалось, поскольку посещение занятий было обязательным. А на уроках он старался спрятаться в сторонку, чтобы я меньше его замечал и пореже заставлял делать упражнения. У Корякина они получались очень неряшливо, может он и не виноват был, будучи полным и медлительным, неловким. Однако я добивался и от него соответствующего уровня выполнения и поэтому заставлял чаще других повторять упражнения. Пыхтел, делал вид что устал, что не может, но деваться было некуда, я требовал и он шел к снаряду. А вообще-то он был культурен в обращении, по остальным дисциплинам учился хорошо. Впоследствии, после Великой Отечественной войны он работал секретарем обкома КПСС по пропаганде, заместителем председателя Совета Министром ЯАССР.

Ректорату института пришелся по вкусу мой стиль и методы преподавания и они на будущий учебный год снова пригласили меня преподавать у них, даже уговаривали перейти на постоянную работу в институте. Но я отказался, так как для проведения занятий в высшем учебном заведении приходилось слишком много готовиться, ведь образование у меня было лишь курсовое, а надо было не только обеспечить физическое развитие студентов, но и дать им еще знания по методике преподавания физкультуры в школе. К тому же загрузка по основной работе в ЯВСФК у меня была большой. Вместе с тем я еще вел уроки физкультуры в трех техникумах. Высший Совет физкультуры не возражал, чтобы я преподавал в техникумах, потому что развивать физкультуру в республике надо было, а специалистов было мало, единицы.

Группа моих девушек-гимнасток 1938-1941 гг. В Якутской фельдшерско-акушерской школе, которая часто выступала на вечерах в своей школе и на городских вечерах, конференциях. За мной вверху в центре – Ира Каллистратова, в середине слева от меня – Иванова, справа – Смирнова, в первом ряду слева – Козлова. Фамилии остальных забыл. Сфотографировано в декабре 1938 года перед выступлением на новогоднем вечере в городском театре (аннотация Е.К. Суровецкого).

Одновременно все эти годы продолжал выступать на сценах клубов, на конференции, торжественных вечерах. Однажды на сессии ЦИК ЯАССР мы с Михаилом Паршиным и Сашей Гетманом выступали перед депутатами на гимнастических снарядах. Прямо в зале ЦИК, где шли заседания, убрали столы президиума, освободили небольшую площадку, расстелили ковер, поставили снаряды. Сначала установили турник и стали выполнять на нем упражнения. Показали несколько номеров. Затем я решил показать вельоборот, «солнышко», то есть, вращение на перекладине на вытянутых руках. В те годы это считалось одним из самых сложных упражнений.
Сделал несколько махов, вышел в круговое «солнышко», но во время вращения на самом верху перекладины, когда телом на полном размахе стало опускаться вниз, вдруг руки у меня сорвались с перекладины и я полетел с турника вниз лицом. Мгновенно пролетела мысль, что всё, сейчас разобьюсь вдребезги. Но в полете, я машинально вытянул одну ногу вниз и случайно встал прямо на неё, тут же сделал на этой ноге «ласточку», помахал приветливо рукой зрителям и встал на обе ноги. В зале раздались бурные аплодисменты, подумали, что это у меня такой головоломный трюк. А я едва с ковра за дверь зала вышел от нервной встряски.

Продолжение следует…

***В тексте максимально сохранены стиль и пунктуация автора.