Достояние республики
Я не знаю, с чем это сравнить и умом этого не понять. Но каждый раз, слыша Альбину Борисову, меня охватывает неизъяснимое чувство необыкновенного трепета и бабочек, порхающих внутри. И — замирания сердца. Ну, вы меня понимаете.
Колоратурное сопрано — это фантастика, удел избранных. Нет, это не журчание ручья, не трели соловья. Это абсолютно уникальное явление, божественный дар, которым на всей земле наделены лишь единицы. Как в таких случаях говорят, поцелованные Богом.
Может, по этой причине она очень благодарный человек. Сама педагог, Альбина Михайловна постоянно вспоминает заветы своих мудрых наставников, постоянно с ними советуется, правда, теперь уже мысленно. Вот и сейчас задумала творческий вечер «Земным богиням посвящаю», созвучный Году педагога и наставника в России, в котором приготовила много сюрпризов для своего любимого зрителя и родного театра.
А богини знаете кто? Мы с ней поговорили об этом.
Рассказывает:
— Меня вдохновляют портреты величайших оперных певиц ХХ века — Марии Каллас, Монсеррат Кабалье, Джоан Сазерленд, что висят в моей гримёрке. В одном ряду с ними — два моих педагога Анастасия Петровна Лыткина и Леонтина Эдуардовна Краснопольская. Это — мои богини. Я с ними так и разговариваю. Вхожу в гримёрку, говорю: «Здравствуйте, мои богини! Помогите мне, пожалуйста, так, как вы мне помогали и помогаете…»
Каждый мой день начинается с этого.
— Помогают?
— Да! Наши педагоги нам говорили: «Один процент — это талант, а 99 процентов — труд». Тяжёлый труд! Недаром же его сравнивают с работой шахтёров. Нас убеждали: «Вы — труженики». Ну а то, что боженька в темечко поцеловал, я могу его только за это благодарить. И за то, что мне так повезло в моей жизни — встретить чудесных наставников.
— Но вы и сами теперь педагог! К тому же, заведующая оперной труппой театра, с чем хочу вас поздравить. Почему вы решили передавать свой опыт?
— Моё пение — это дар от Бога. И я всегда знала, что буду петь. Но поскольку мои педагоги передали мне секреты своего мастерства, дали какие-то установки, я почувствовала, что должна исполнить свой долг перед ними: передать дальше то, что они в меня вложили. Я не имею права держать это в себе.
Конечно, я не думала стать педагогом — по молодости об этом никто не задумывается. Но накапливаешь какой-то определенный личностный творческий опыт, начинаешь думать, анализировать, размышлять — и понимаешь, что пришла пора и самой этот опыт передавать.
— А вот какой секрет своих педагогов вы передаёте ученикам?
— Их вокальную школу, методику, исполнительскую технику. Но речь не только о сугубо технических делах. Очень много говорится о душе, призвании, предназначении, о том, что это труд. Труд, труд и ещё раз труд.
Но я всегда говорю: нашу кухню, наш тяжёлый в семь потов труд — до скрежета зубовного, наших рыданий, страданий и порою нервных срывов никто не должен ни видеть, ни слышать. На публику мы должны выходить красивыми, молодыми, вдохновенными и нести свет, тепло и свою душу людям. Потому что мир спасёт что? Красота и духовность.
И главное, в каждом голосе должна звучать душа человеческая. Иначе это просто звук. А звук, не освящённый душевным порывом — это просто нота определённой высоты. А вот когда человек вкладывает душу, случается чудо.
— Вот вы говорите, педагоги помогают. А бывает, что вы недовольны своим выступлением?
— Я никогда не довольна. Один раз только была и то — по неведению.
— Что это за уникальный случай?
— Это было давно, ещё в студенческие годы, в консерватории, когда я сдавала экзамены. Я тогда болела, и уже наступали зимние каникулы, и я рвалась домой. Поэтому вышла выступать в полубессознательном состоянии, спела на автопилоте и подумала: боже мой, как я хорошо спела! Завтра полечу домой!
Моё счастье длилось с минуту. Как только я покинула сцену, получила такой нагоняй от Леонтины Эдуардовны, что запомнила на всю жизнь.
— Она была недовольна?
— Естественно. Я же вышла больная, бледная, как смерть, и Леонтина Эдуардовна перепугалась, что после исполнения я просто упаду под рояль. Ну и, конечно, я спела не так, как этого от меня ожидали.
И я, действительно, больше ни разу не была собой довольна. Всегда чувствую, где сделала не так, потому что знаю как надо, знаю, как звучит идеальное исполнение. Стремлюсь к нему — не получается! Ни разу моё исполнение не совпало с тем идеалом, что я слышу и представляю.
— А чьё исполнение для вас эталон?
— Я уже называла эти имена: Мария Каллас, Джоан Сазерленд… Алла Соленкова, единственная в России, чьё исполнение романса Алябьева «Соловей» эталонно. Идеала исполнения ею этого романса никто ещё не достиг.
— Из ваших учениц есть такие, кто к этому стремится?
— Они пока только начинающие, третий курс. И я не буду пока ничего говорить — придёте, послушаете, сделаете выводы.
И потом, друзья мои, приходит новое поколение, новые исполнители. Когда-то я услышала Аллу Соленкову и захотела это повторить, но ведь кто-то, может быть, захочет повторить её и на моём примере! Обязательно придут те, кто тоже сможет исполнить «Соловья».
— И всё-таки я не очень понимаю: научить же этому невозможно, это же природа человека, дар свыше!
— А если бы Анастасия Петровна не стала со мной заниматься, где бы я сейчас была? Спасибо, она меня услышала и начала вести потихонечку, полегонечку, чтобы сберечь, выпестовать и дальше направить в свою же консерваторию к своему педагогу, чтобы не ломать, дальше продолжать эту школу. В этом её заслуга.
Вот почему я попала в Свердловскую консерваторию: Анастасия Петровна моя там училась, она меня и направила к Зое Васильевне Щёлоковой, искусство которой постигала сама. Но Зоя Васильевна к тому времени уже была прикована к постели, поэтому я попала в класс Краснопольской.
Это была огромная удача: Леонтина Эдуардовна была уже профессором — умнейшая женщина, профессионал высочайший! Мне очень повезло: из одних опытных рук попала в другие. Поэтому они — мои две земные богини.
— А у Лыткиной вы как оказались? Тоже кто-то вас рекомендовал?
— Нет, на отборе каждый педагог в приёмной комиссии делает для себя пометки, с кем бы хотел заниматься. Но о том, что я попала в класс Анастасии Петровны, мне сказали только осенью, перед началом занятий. А я и не думала, что буду учиться у неё. Единственным моим желанием было попасть к тому, кто бы меня понял. А тогда я просто наслаждалась её исполнением: по радио же её часто передавали. Я была уверена, что результат бывает тогда, когда студентов ведут родственные голоса.
— Ну и действительно: трудно представить, чтобы вы, столь тонкая и хрупкая, занимались, к примеру, с басами. Или я чего-то не понимаю? Та же Вишневская, к примеру, ведь все голоса ведёт?!
— А это даётся не всем. У нашей Валентины Ивановны Колодезниковой — уникальная методика, она ведёт все голоса. Кроме колоратур. Сопрано, меццо-сопрано, тенора, баритоны, басы… Половина труппы наших солистов — её ученики. Это уникальная педагогическая методика.
У каждого педагога она своя. Я, например, могу заниматься только с женскими голосами, притом высокими — эта природа мне понятна, к ней моя методика подходит.
— На творческом вечере мы услышим ваших учениц? Что вы планируете показать зрителю?
— Я бы хотела вывести действующий костяк всей нашей труппы — солистов оперы, с участием хора, оркестра, и этим озадачила своего режиссёра — Прокопия Дмитриевича Неустроева. Вечер посвящён моим педагогам, поэтому пойдёт в классическом ключе.
В самом начале выйдут ученики — мы с Прокопием Дмитриевичем решили, что надо уже выводить молодых исполнителей, будущее нашего театра. Покажем смену поколений: наш зритель встретится с ведущими баритонами, басами, сопрано. Надо понимать, солистами не сразу становятся: вначале это студенты, артисты хора, а потом уже солисты и ведущие солисты.
Первое отделение пройдёт под фортепиано. Второе — под оркестр, которым будет управлять молодой, подающий надежды дирижёр Максим Ноговицын. Выпускник ВШМ, Московской консерватории имени П. И. Чайковского по классу виолончели, в этом году он заканчивает Ассистентуру московской консерватории, а по совместительству работает в Госфилармонии РС (Я) им. Г.М. Кривошапко как симфонический дирижер.
— Расскажите, пожалуйста, подробнее о программе.
— В программе вечера — произведения зарубежных и русских композиторов: Дж.Верди и В.Беллини, Ж.Оффенбаха и Р.Штрауса, Н.Римского-Корсакова и П.Чайковского. Мы представим ансамблевое исполнение из текущего репертуара театра, то есть из тех опер, в которых я пела и из тех, которые, я бы хотела, чтобы они возобновились в театре. Я же никогда не пела в «Евгении Онегине» или «Пиковой даме», но я убеждена в том, что русская музыка всегда должна быть в репертуаре любого театра. Тем более, музыка гениального, всемирно признанного Петра Ильича Чайковского.
Даже сейчас в Японии проходят концерты, где исполняют Чайковского и Рахманинова, несмотря на все эти насаждаемые санкции. Музыка не имеет ни границ, ни пределов, разрушает все препоны. Поэтому она — вечна.
Во втором отделении на сцену выйдут Николай Попов, Феодосия Шахурдина, Анна Згонникова, Айталина Афанасьева-Адамова, Прасковья Герасимова, Александр Емельянов, Григорий Петров и другие.
— И напоследок, Альбина Михайловна, скажите, чья оценка для вас является наивысшей?
— Наверное, моих коллег. Их отношение к тому, что я делаю, для меня важно. И пока я оправдываю их ожидания, стараюсь держать планку оперного искусства на уровне. Я знаю, что вместе мы всегда всё преодолеем, потому что мы хоть и называемся солистами, все равно друг от друга зависим — труд у нас коллективный. Нам присуще чувство локтя: ты ни в коем случае не должен подвести своего коллегу — ни на сцене во время спектакля, ни вне её. Всегда нужно делать всё дружно, вместе, идти рука об руку. Я за это.
Ну и конечно, это мой вдумчивый слушатель, внимательный зритель, тонкий ценитель оперного искусства, поклонник красоты и вечных ценностей жизни. Всё, что я делаю на этой сцене, я посвящаю ему.
— Спасибо большое, Альбина Михайловна, за беседу! Успехов вам и талантливых последователей!
Творческий вечер в 2-х отделениях «Земным богиням посвящаю» народной артистки России и PC (Я) Альбины Борисовой состоится 15 апреля 2023 г.
Начало в 17:00 ч.
Ведущая Ольга Чемпосова